После деблокады Дейр-эз-Зора армия Башара Асада оказалась в шаге от освобождения дороги на Ирак. Осталось только урегулировать вопрос с курдским ополчением. Главный союзник курдов — Вашингтон — постепенно утрачивает влияние в Сирии. Москва, напротив, усиливает военные, дипломатические и гуманитарные позиции в регионе.
Финита ля комедия
Деблокада Дейр-эз-Зора стала не только началом избавления от трехлетней осады сотни тысяч жителей (часть кварталов города до сих под контролем ИГ*), но и стартом освобождения от власти террористов восточных районов страны. Сейчас армия занята расчисткой территории вокруг города и особенно авиабазы — в самое ближайшее время она заработает в полную силу, позволяя перебрасывать в провинцию Дейр-эз-Зор подкрепления и снаряжение для последующих наступательных действий.
Операция в Дейр-эз-Зоре окончательно убедила многих внешних игроков в том, что в Сирии наступает 1945 год — причем не только для ИГ*, но и для других противников Асада. Так, спецпосланник ООН по Сирии Стаффан де Мистура назвал освобождение Дейр-эз-Зора «началом конца» сирийской гражданской войны и призвал оппозицию осознать реальность.
«Для оппозиции месседж очень ясный: если они планировали выиграть войну, факты говорят о том, что этого не произошло. Поэтому сейчас время выиграть мир», — отметил он. То есть, переводя на русский язык, признать себя проигравшими и вести переговоры о мире с Асадом (в Женеве и/или в Астане) именно с позиции проигравшей стороны, без предварительных условий типа «Асад должен уйти».
Оппозиция возмущена, представитель «эр-риядской» группы Насер аль-Харири назвал слова ооновца «шокирующими и разочаровывающими», однако большая часть спонсоров оппозиции (прежде всего саудиты) уже подписывается под словами де Мистуры и начинает договариваться с Москвой как посредником об условиях мирных переговоров.
А вот американцы пойти на переговоры с Москвой не могут. Во-первых, потому, что Трампу это не даст сделать конгресс, а во-вторых, потому, что позиции США в Сирии сейчас слишком слабы для того, чтобы с американцами по-настоящему считались (а договариваться в слабой позиции Вашингтон не хочет). Поэтому сам Вашингтон хочет ослабить Асада. Например, не дать ему вернуть под контроль хотя бы часть сирийских месторождений (которыми богата провинция Дейр-эз-Зор), а также отрезать от иракских дорог, которые будут связывать Сирию с Ираном.
Идите и остановите
В дело вступили местные партнеры США — курды. Долгое время фронт курдов и ИГ* к северо-востоку от Дейр-эз-Зора оставался неизменным (обеим сторонам было чем занять свои войска на других направлениях), однако сейчас курды резко рванули на юг. Они уже вышли на противоположный от Дейр-эз-Зора берег Евфрата и сейчас должны пойти вдоль берега на юг — к находящемуся на границе с Ираком городу Абу-Кемаль.
Проблема для курдов в том, что противостоять Асаду и Москве они не могут. Да, у них есть партнер в лице США (в интересах которого, собственно, курды и начали свое наступление к Дейр-эз-Зору), да, представитель Америки в ООН Никки Хейли грозно говорит о необходимости ухода Асада, однако готовы ли американцы сейчас защитить курдов, действующих в провинции Дейр-эз-Зор? На момент сдачи статьи никаких свидетельств такой защиты или готовности к ней не было.
В свою очередь, за российско-иранско-сирийской коалицией маячит тень Турции — Анкара уже четко заявила, что курды не должны пересекать Евфрат. Реджеп Эрдоган уже концентрирует войска на границе с курдскими регионами. Для того чтобы начать вторжение, ему нужна отмашка России и США — или (при определенных раскладах, например, после взятия курдами Ракки, после чего их важность для США резко понизится) лишь отмашка России.
Путин делает то, что говорит
Сейчас российское влияние в регионе крайне высоко. Как пишет американский политолог Николас Гвоздев, «Россия сейчас присутствует на всем Ближнем Востоке».
Кремль опосредованно, но участвует в деле разрешения саудовско-катарских противоречий. В Москву потянулись и эмиссары обоих правительств в Ливии, желающие получить от России политическую поддержку и инвестиции.
«Израиль и Египет выстраивают линию коммуникации с Кремлем и рассматривают Путина как более надежного лидера, который делает то, что говорит, и исполняет взятые на себя обязательства. Такого же мнения о нем придерживается и турецкий президент Реджеп Эрдоган, который готов выстраивать с Москвой стратегическую линию по энергетике, евразийской безопасности и будущей калибровке Ближнего Востока», — заключает Николас Гвоздев.
Москва занимается разрешением сирийской гражданской войны, и не только в военном плане, но и (что не менее важно) в политическом, являясь одним из важнейших спонсоров и гарантов переговорного процесса. От Москвы во многом зависит метод решения курдского вопроса и перспективы создания/ликвидации курдского государства или автономии (прежде всего, конечно, в Сирии, но немного и в Ираке). Москва посредничает между самыми непримиримыми врагами в регионе — Саудовской Аравией и Ираном, а также Ираном и Израилем.
Россия на Ближнем Востоке продвигает некий модус вивенди всех этих сил, прежде всего — в Сирии.
*Террористические организации, запрещенные в России.
Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ
РИА Новости