Олег Пилипец. Хрущёв показался американцам крепким фермером

Роль Никиты Хрущёва в советско-американских отношениях. Гость Евгения Сатановского и Сергея Корнеевского в эфире «Вестей ФМ» — горный инженер, журналист, бывший сотрудник внешней разведки Олег Пилипец.

ПИЛИПЕЦ: Мы фиксируем, что в 1959 году Хрущёв поехал в США. Он показал себя открытым, настойчивым, энергичным, за словом в карман не лезет.

САТАНОВСКИЙ: Ну, крепкий фермер.

ПИЛИПЕЦ: Да, крепкий фермер. Шутки такие немножко солоноватые и прочие вещи. И это очень было важно американцам показать, что вот он – человек, приехал из Советского Союза, он не марширует с утра до вечера, он просто ходит, у него жена есть. И я сам такие разговоры поддерживал. Это то, что касается Хрущева. Но и большую выгоду получил Эйзенхауэр. Он рассчитывал на дальнейшее развитие отношений с Советским Союзом, и ему было очень важно, как американцы относятся к Хрущеву. Потому что если американцы будут негативно относиться к Хрущеву, тогда как он пойдет туда, тем более он знает очень хорошо… Его чуть самого, как предыдущие говорили, не укусили… И чуть не 50% американцев поддерживали превентивную бомбардировку Советского Союза. Все хорошо. А потом и показали, что в 60-ом году Эйзенхауэра ждали в Советском Союзе, приглашение персональное. На берегу Байкала в самом чудесном месте построен был специальный дом, куда привезут Эйзенхауэра, где он будет жить, как он будет наслаждаться… И вдруг сбивают самолет. И вдруг Эйзенхауэр говорит: «А что вы хотите? Мы летали, летали и будем летать!» Но тут уж Хрущеву деваться некуда, потому что ситуация такая складывается. И он сказал: «Нет, Эйзенхауэр к нам не приедет!» Ну и потом там с Пауэрсом все очень хорошо разыграли, потому что американцы были уверены на 100%, что он уколется иголкой с ядовитыми веществами.

САТАНОВСКИЙ: Покончит жизнь самоубийством, нет свидетелей, и ничего не сказал.

ПИЛИПЕЦ: Да, нет свидетелей. Научный самолет, заблудился, вот случайно у летчика от разрыва лопнуло сердце. А он сохранил жизнь, все рассказал. Поэтому американцы, лично Эйзенхауэр, оказался в очень неприятном положении. И на этом периоде оборвались ну не дипломатические отношения, но вот эта инерция под стратегическое партнерство она оказалась вся ушла в болото, в песок. Я там приводил пословицу кубанских казаков одну, больше не хочу ее приводить.

САТАНОВСКИЙ: Я все-таки не очень понял смысл «стратегическое партнерство»… За этим есть некий смысл. Вы вместе делаете вот что-то, что дает не одной стороне, а обеим сторонам, может быть, кумулятивную прибыль, доход… Я сейчас вижу, какое у нас партнерство по борьбе с террористами. Кроме мата, других выражений нет. И чем это отличается от того, что было?

ПИЛИПЕЦ: Отличается тем, что… Вот, с моей точки зрения, эти игиловцы – это не злодеи, за которыми бегают, для того чтобы их уничтожить, люди, одетые в униформу США.

САТАНОВСКИЙ: Так они не очень бегают, скорее, используют.

ПИЛИПЕЦ: Вот. А они, по-моему, даже созданы, взлелеяны, и прочие вещи… А тогда действительно хотели найти, потому что вот эти бомбы, весящие над головой, это были страшные вещи. И вот тут-то мне хотелось и перейти дальше, чтобы показать, а как же вот это стратегическое партнерство развивалось товарищем Хрущевым.

http://radiovesti.ru