Myśl Polska: Скотт Риттер, полякам — вы пешки на американской шахматной доске

Матеуш Пискорский беседует со Скоттом Риттером о войне на Украине, важности Польши для США и знаменитом глубинном государстве в Вашингтоне.

– У нас очередной визит Джо Байдена в Польшу. Думаете, он и его администрация во время него что-​то важное о войне на Украине скажет?

– Президент США не выезжает за границу без причины. Он просто не вылетает из Вашингтона таким образом. Время тоже не случайно, ведь оно приходится на годовщину начала Спецоперации. Таким образом, мы имеем дело с символическим пластом этого визита. Таким образом, заявления должны соответствовать символической дате. Я бы посмотрел на предыдущие заявления президента Байдена относительно текущей ситуации. Давайте проясним, что сейчас происходит в Украине. Стратегическая цель США — ослабить Россию. Виктория Нуланд говорит о стратегическом провале России. Начальник Генштаба Марк Милли разделял мнение, что Россия уже потерпела поражение в стратегическом и тактическом плане. Это фантазии. Россия побеждает. На самом деле, по словам Йенса Столтенберга, она уже выиграла. В войне, где упор делается на артиллерию, если у одной стороны закончатся боеприпасы, другая сторона будет в выигрыше. Летом в Украине закончатся артиллерийские боеприпасы. НАТО не в состоянии это обеспечить. Все кончено. Независимо от голосов на Западе о России, все уже знают, что Украина побеждена. Российская армия стала сильнее и готовит наступление, которое просто затопит Украину. Он будет демилитаризован в военном отношении. Так что если сравнивать риторику с реальностью… Я думаю, президент знает, что НАТО и Европа ожидают гарантий дальнейшей американской поддержки, даже перед лицом стратегической победы России на Украине. Если нынешняя тенденция сохранится, он объявит, что в Польшу будет отправлено больше войск в виде постоянных баз. Может быть, это будет бригада, а может и больше, чтобы залечить польские раны. Я считаю, что Польша слишком втянулась в борьбу Украины. Она считала, что НАТО может вооружить Украину до такой степени, что она выиграет войну с Россией. Польша только сейчас начинает понимать, что украинской победы не будет. Россия, на которую Польша показывает пальцем и высмеивает, скоро будет стоять у польских границ и смотреть на нее в бинокль.

Польша говорит об увеличении своих вооруженных сил.

Но будем честными: в военном отношении Польша не в авангарде Европы. Отнюдь. Глава Командования США в Европе (EUCOM) генерал Кристофер Каволи откровенно заявил в прошлом месяце в Швеции, что происходящее в Украине имеет такие масштабы и размеры, которые мы никогда не могли себе представить. И мы не готовы к этому. Если так говорит глава сил США в Европе, то Польша ни в малейшей степени к этому не готова.

– Но у нас есть ряд бывших американских военных, таких как генерал Бен Ходжес, который говорит, что Польша – это региональная держава. И мы начинаем задумываться, не втянут ли нас США в эту войну на Украине.

«Бен Ходжес на пенсии. Его работа сегодня — привлекать внимание американских СМИ, продвигать Бена Ходжеса как телеведущего. Поэтому его роль заключается не в том, чтобы говорить правду, а в том, чтобы давать реальные оценки. Речь идет о преувеличении слабостей России и потенциала НАТО. Он является лицом средств массовой информации, которые снабжают массы сообщениями, желаемыми властями. Он пропагандист. Командует солдатами, которые примут участие в войне и рискуют своей жизнью, генерал Каволи. Мы должны прислушаться к его словам. Бен Ходжес больше ничего не доказывает. Каволи ясно дал понять: НАТО не в состоянии вести эту битву.

Давайте хорошенько подумаем, действительно ли Польша является военной державой, как говорит Ходжес.

Есть ли в Польше большая профессиональная армия? НЕТ. Число погибших необученных солдат в возможном конфликте будет огромным.

Готовилась ли Польша к таким операциям? НЕТ. Польша член НАТО, в котором артиллерии особого значения не придают.

Таким образом, Польша не оснащена, не обучена и не подготовлена ​​к столкновению, о котором говорит генерал Каволи. К артиллерийской войне невообразимых масштабов. Польша имеет потенциал для армии численностью около 160 000 человек.

Потери Украины, по некоторым оценкам, вдвое превышают убитых, не говоря уже о раненых. Польская армия исчезнет с лица земли после трех месяцев обычных боев с Россией под открытым небом.

Польша не сверхдержава и не имеет такого потенциала. А стать сверхдержавой для Польши было бы чрезвычайно дорого. Стоимость создания профессиональной армии и ее оснащения для наземного боя с Россией была бы слишком высока.

Я не думаю, что польская экономика выдержит это и что польский народ примет это. Я считаю, что Польша сегодня находится в сложной ситуации. Ее риторика выходит из-​под контроля. Не США могут втянуть ее в войну на Украине.

Это Польша пытается втянуть США в эту войну. Не все, но кое-​кто в Польше шепчет о Западной Украине, что ее можно как-​то включить в состав Великой Польши. По некоторым данным, Польша уже отправила тысячи наемников, которые воюют на стороне Украины и несут большие потери. Сейчас говорят о польском легионе…

— Да, спецназ.

– Позвольте мне сказать о спецподразделениях то, что я говорю их американским солдатам. Может быть, эти парни хорошо выглядят, они тренируются, они мускулистые, женщинам в барах они нравятся, они умеют вышибать двери и прыгать с вертолетов. Но если они пойдут на войну с Россией, они все умрут с криками. Потому что россиянам все равно, хорошо ли они выглядят с бицепсами. Они просто выпустят 20 000 выстрелов по своим позициям. И никакая спецподготовка здесь не поможет. Они умрут, как и все остальные. Если кто-​то говорит, что спецназ как-​то пригодится в Украине, то он понятия не имеет о современной войне.

Они хорошо работают на периферии, в конфликтах низкой интенсивности, в специальных задачах. Но в Украине уровень жестокости невообразим. НАТО к этому не готово, и Польша является его членом. Я скажу иначе. Если бы война закончилась сегодня и украинцы отправили свои бригады в Польшу, вы не смогли бы их остановить. Их армия лучше вашей, у них сегодня лучшая армия в Европе. У них есть боевой опыт и опыт участия в крупномасштабном конфликте. На поле боя украинская армия разгромит польскую. Она также побьет немцев, французов, англичан, кого угодно, кроме американцев.

А Россия уничтожает украинскую армию. Так что же могла сделать польская армия против российской?

«Дело ясно, когда речь идет об обычных боевых действиях. И как вы считаете, теоретически возможна эскалация, подобная описанной в годы холодной войны Германом Каном в его теории лестницы эскалации, ведущая к ядерной войне?

«Это более чем теоретически возможно, это вероятно. Одна из главных причин — Польша, ее безответственная риторика. Пожалуйста, поймите, что Россия не будет использовать ядерное оружие против Украины. Не нужно, потому что он выигрывает. Он также видит Украину частью русской нации, а украинцев — братьями-​славянами.

Он применит ядерное оружие против НАТО, если НАТО будет угрожать его существованию. Здесь возможны несколько сценариев. Один из них тот, в котором Украина получит оружие, способное угрожать Крыму и недрам российской территории, а также новоприобретенным территориям, которые Запад не признает, но это неважно. Они признаны самой Россией, поэтому любая попытка напасть на них — это нападение на Россию.

Если прибалты вместе с поляками посчитают, что могут рассчитывать на оборону и прикрыться 5-й статьей и перекрыть Финский залив или перекрыть пути на Калининград, России, вероятно, придется ответить военным путем. Если бы Польша ввела войска на запад Украины, у нас был бы конфликт, который перекинулся бы на Польшу. Таким образом, Польша подвергнет себя вооруженному возмездию.

Ответом России тогда будет не только удар по польским войскам на Украине, но и по способности Польши снабжать эти силы. И это может вызвать ст. 5. Я уже говорил, что НАТО неспособно воевать с Россией. Были бы задействованы десятки тысяч солдат США, но все они погибли бы — у них нет артиллерии. Что, если силы НАТО столкнутся с российскими войсками в обычной войне, и Россия победит? Что будет, если Россия уничтожит польские войска на западе Украина и была бы открыта дорога на Варшаву? Решится ли НАТО применить ядерное оружие, если Россия пойдет вперед?

Если бы Эстония или Литва решили ввести такие блокады, у НАТО не было бы другого способа ответить на действия России, кроме как применением ядерного оружия. И это опасно. Риск заключается в том, что риторика Польши и безответственность прибалтийских государств могут привести к прямому столкновению, к которому НАТО не готово. И это не то, что я говорю, Скотт Риттер, это то, что говорит командующий силами НАТО. Если бы была обычная война, то НАТО 100% ее проиграла бы. И если она проиграет условно, то будет вынуждена применить ядерное оружие. Между тем Россия не верит в ограниченный ядерный конфликт и тогда применит весь свой арсенал. И конец света.

Поляки должны понимать: своими безответственными действиями они подвергают риску всю планету. Во имя чего? Что защищают в Украине? Надеюсь, не Степана Бандеру, потому что поляки наверняка знают, кто он такой. Вы знаете, кем он был, вы знаете, кто такие украинские националисты и за что они выступают. И вы их поддерживаете. Зачем? Вы действительно так ненавидите Россию? Готовы ли вы пожертвовать всем миром, чтобы защитить власть в Киеве, которая сделала Бандеру национальным героем? И вы их поддерживаете. Я в этом не разбираюсь.

– Честно говоря, многие в Польше этого тоже не понимают. Но вы высоко оцениваете субъективность польских властей. И мы видим их зависимость от Вашингтона, от Лондона. Вам не кажется, что польская армия и службы просто выполняли бы приказы и указания американских и британских ястребов?

– Я не специалист по внутриполитическим делам Польши. У меня есть некоторые общие знания, но у меня нет более глубокого понимания механизмов польской политики. Поэтому, пожалуйста, простите меня, если я скажу что-​то, что может доказать отсутствие у меня знаний о Польше. Я считаю, что Польшей управляют гражданские власти, избранные в ходе относительно честного избирательного процесса. Конечно, никто не идеален, но в целом Польша — демократия. Польша также долгое время была членом НАТО, что подчеркивает важность гражданского правления, гражданского контроля над армией. Я имел мало общего с польской армией, но знаю многих людей, которые сотрудничали с польскими профессиональными офицерскими кадрами. Польская армия выполняет приказы властей страны. Но он может сопротивляться. Я думаю, что польский офицерский корпус очень профессионален. У него нет суицидальных наклонностей. Он считает, что его миссия — защищать страну. Если бы офицерам сказали сделать что-​то, что может привести к разрушению Польши, они могли бы сопротивляться. Службы безопасности, с другой стороны, всегда действуют в тени.

Увеличение численности польских вооруженных сил было направлено на защиту Польши в контексте всей этой новой реальности. Нельзя игнорировать тот факт, что российская армия сейчас намного мощнее и опаснее, чем год назад. В этом году Россия совершила много ошибок. Но, как и любая военная структура, ее армия выявила эти ошибки и извлекла из них уроки.

Таким образом, российская армия опытна, способна уничтожить все силы НАТО на поле боя. Я думаю, что командование польской армии осознает, что ее нынешний потенциал недостаточен для противостояния такому врагу, как Россия. 300 тысяч Того количества солдат, которое предстоит насчитывать польской армии, не хватит, чтобы напасть на Западную Украину, но и Польшу она не защитит. Я верю в профессионализм польской армии и ее командиров, выполняющих законные приказы своего политического руководства.

Однако я не доверяю польским политическим властям, потому что мне кажется, что они живут мечтами о власти, оторванными от реальности. Я также боюсь, что их представители считают, что США будут считать Польшу важной. Полякам стоит посмотреть на судьбу тех, кого США считали своими друзьями. Что с ними случилось? Мы были друзьями афганского народа. Как это закончилось?

Мы были друзьями курдов, и что?

Мы были очень близкими союзниками с Германией, гораздо ближе, чем когда-​либо, с Польшей. И мы только что напали на Германию. Мы начали против них необъявленную войну, мы организовали экономический Перл-​Харбор, мы взорвали Северный газопровод. Если бы мы могли сделать это с Германией, что мы могли бы сделать с вами? Будьте осторожны с этой американской дружбой, потому что иногда она заканчивается трагически. Не доверяйте США, верьте в то, что хорошо для Польши.

Если Соединенные Штаты действуют таким образом, чтобы повысить безопасность Польши, это прекрасно. Но Соединенным Штатам нет дела до Польши. Скажу просто: мы заботимся о Польше не больше, чем об Украине. И тем не менее мы допускаем разрушение Украины как национального государства. Мы будем делать то же самое с Польшей для достижения наших собственных целей. Мы пожертвуем тобой. Нам все равно, мы не любим тебя, мы тебе не друзья. Мы используем вас в нашей великой геополитической стратегии по обеспечению американской гегемонии над Европой и миром. Ты пешка на американской шахматной доске, которую мы можем пожертвовать в любой момент. Вот почему я призываю каждого поляка посмотреть, что происходит за границей, в Украине. Вот как Америка относится к своим друзьям. Их интересует не Украина, а только их политика в отношении России. После уничтожения Украины на очереди Польша.

– По официальным данным, за последний год из армии уволилось более 9 тысяч польских солдат. Но давайте перейдем к вопросу о том, кто в США координирует действия на Украине в политическом и военном плане. Кто принимает стратегические решения? Наверное, не Джо Байден…

— Ты прав. В Соединенных Штатах существует концепция глубинного государства, возможно, довольно спорная. Это не о каком-​то скрытом правительстве. Я не верю в такое. Глубинное государство — это бюрократическая структура невыборных чиновников, которые гарантируют преемственность сменяющих друг друга администраций. Давайте посмотрим на Соединенные Штаты после окончания холодной войны. Джорджа Буша-​старшего, классического республиканского консерватора, сменил либеральный демократ Уильям Клинтон. Как выстрел из кнута. Позже его сменяет Джордж Буш-​младший, через восемь лет — Барак Обама, затем — Дональд Трамп и Джо Байден.

Если бы кадры, отвечающие за внешнюю политику, менялись при каждом удобном случае, мы бы прыгали из одной части карты мира в другую. Между тем, если мы посмотрим на нашу политику в отношении России со времен Буша, мы увидим удивительную последовательность. Потому что именно глубинное государство, истеблишмент, отвечает за поддержание постоянного направления. Это гражданские чиновники в Государственном департаменте, ЦРУ, аналитических центрах обеспечивают научную поддержку этой политики.

Там вращающаяся дверь, эти люди иногда занимают государственные должности, иногда работают в мозговых центрах. Будь то республиканцы или демократы. Некоторые преподают, например, в Джорджтауне. Формально они учат, но в остальном распространяют определенные догмы среди следующего поколения лидеров. У нас есть военная промышленность, влияние которой зависит от вовлеченных денег и отношений в Конгрессе. Его операции очень сильно зависят от внешней политики Соединенных Штатов. Поэтому он должен работать непрерывно. Джо Байден унаследовал внешнюю политику от Трампа, Трамп от Обамы.

После распада Советского Союза американская политика заключалась в том, чтобы не допустить усиления России. Мы используем для этого разные способы. В 1990-е годы при Клинтоне мы поддерживали слабое руководство Бориса Ельцина, позволяя олигархам грабить российскую экономику, поддерживая конфликт в Чечне с целью развала России. Когда Ельцина сменил Владимир Путин, мы сначала должны были выяснить, кто он такой. Когда он только вступил в должность, многие считали, что он не сможет выиграть еще одни выборы и что мы сможем поставить нового Ельцина, все будет хорошо. Но он выиграл выборы, и Джорджу Бушу-​младшему пришлось думать, как его ослабить.

На Мюнхенской конференции по безопасности 2007 года выяснилось, что Путин стоит на собственных ногах. Он там по сути заявил, что Россия не будет играть по нашим правилам. Что они не будут нашим мальчиком на побегушках, что они независимая Россия, великий народ.

Затем администрация Обамы начала операцию по смене режима в России, которую мы называем перезагрузкой. Мы хотели оставить Дмитрия Медведева у власти и сделать его Ельциным. Но в то же время мы принимали меры по ослаблению России в целом. Как можно говорить о перезагрузке и одновременно приглашать Украину в НАТО? Ведь это сознательное ослабление России и ведущее к ее распаду. Но это не удалось. Путин оказался более сильным лидером, чем мы ожидали.

Его пребывание у власти привело к радикализации нашей политики. В 2014 году у нас был переворот в Киеве.

В Польше вы знаете это, я не верю, что поляки так же наивны, как многие американцы, которые говорят, что это была законная революция.

«Революция Достоинства, как они ее называли…

– Да, очень достойно. В Польше вы это знаете, потому что помните о Бандере, о том, что такое Западная Украина; вы знаете, какое зло таится во Львове и других центрах этого региона; что эта идеология вылилась в переворот в виде «Правого сектора» и некоторых других партий.

Вы знаете, что стояло за российской интервенцией на Донбассе, о чем были Минские соглашения. Теперь мы также знаем, что эти соглашения были лишь частью шарады. Петр Порошенко не собирался их реализовывать, как и Владимир Зеленский. Мы знаем, что Олланд, а позже Макрон, Меркель — все признают, что это была игра на затягивание, чтобы выиграть время.

Вы также знаете, как украинская армия была вооружена у ваших границ. Польша принимала в нем участие, в учениях — вы знали, к каким действиям готовилась украинская армия. Эта война не связана с неспровоцированным актом российской агрессии. Цель этой войны состоит в том, чтобы Соединенные Штаты и НАТО использовали Украину в качестве прокси-​силы для ослабления России. Но это не политика Байдена, это просто американская политика. Я приведу пример, показывающий, насколько слаб Байден. Он выступил с программой единой цели в сфере ядерной политики. Этой целью должно было быть сдерживание, и поэтому Америка никогда не должна была прибегать к превентивному удару.

Ядерное оружие должно было применяться только в ответ на его применение другими. В декабре я присутствовал на конференции, где спросил чиновника по контролю над вооружениями в Государственном департаменте, почему от него отказались в пользу доктрины упреждающего удара. В ответ услышал, что межведомственная группа не готова к такой смене. Эта группа представляет собой сеть всех министерств и структур, отвечающих за национальную безопасность, форумом которой является Совет национальной безопасности. Межведомственность была определена как координирующий процесс, но теперь группа стала действующим лицом.

И она не была готова меняться. Это глубокое состояние, о котором я говорил. Постоянный невыборный орган принятия решений, который существует, несмотря на изменения в администрации. Глубокое состояние не меняется. Они принимают решение.

Вы упомянули Викторию Нуланд. Она долгое время находилась во властных кругах. Это часть глубинного государства, которое проходит через вращающуюся дверь, о которой я говорил. Ллойд Остин был генералом, затем корпорацией Raytheon, а теперь он министр обороны, потом он перейдет на какую-​нибудь другую должность. Это также часть глубинного состояния. Джо Байден — просто человек в Белом доме..

– Так что это тоже объяснение того, что произошло с ожиданиями, связанными с президентством Трампа, я думаю, что это правда в плане поставок оружия Украине, что администрация Трампа начала это делать, в 2017 году, я думаю, хоть какое-​то оружие тогда было поставлено . И еще один вопрос о глубинном государстве , его более-​менее зримом лице: что вы думаете об Уильяме Бернсе, ведь мы знаем, что он в какой-​то степени понимает экзистенциальный интерес России. Я имею в виду, в другом интервью вы отметили, что, судя по утечкам, когда он был послом в Москве, он с пониманием относился к России, так вы считаете его одним из ястребов партии войны или более-​менее умеренным политиком?

«Лично я думаю, что Уильям Бернс, пожалуй, единственный шанс на мир. Это не значит, что он голубь мира — нет. Это не значит, что он пророссийский — нет. Но он прагматик, он реалист, он понимает Россию и русский образ мыслей. Сейчас в Вашингтоне много людей, попадающих в категорию заклинателей Путина. Это тот тип людей, которых мы в Америке называем заклинателями лошадей, то есть теми, кто их успокаивает. У нас в стране большой страх перед Путиным, поэтому путинские заклинатели шепчутся Америке, чтобы успокоить его, и это сильно упрощенное видение, в котором один человек — эманация зла, диктатор. Бернс не покупается на это; знает, кто такой Путин; знает, что такое Россия. Я не говорю, что он поддерживает или дружит с Россией. Когда я достиг совершеннолетия в 1980-х, при администрации Рейгана, поступил на службу в Корпус морской пехоты, занимался контролем над вооружениями, был парень по имени Ричард Пайпс, очень известный профессор Гарварда, и он был одним из советников Рональда Рейгана.

Пайпс не любил СССР, был очень убежденным антикоммунистом, однако написал несколько книг, в том числе книги о национализме и нациях в СССР, классическую книгу. Эта книга полна знаний, полна понимания, полна бесценной информации, написана кем-​то, кто ненавидел СССР, антикоммунистом, но нельзя отвергать эту книгу из-за идеологии, и читать ее следует из-за знания, в котором она содержит. У Уильяма Бёрнса есть знание, его знание России, знаете ли, у него может быть свое мнение, но он не идеолог. Он очарователь Путина, и ЦРУ его поставили не потому, что он был шпионом, а потому, что он был дипломатом.

Он стал главой ЦРУ, потому что управлял тем, что они называют обратным каналом, секретными каналами связи. Если вы изучаете историю США, историю холодной войны, то знаете, что, вероятно, реализация концепции секретных каналов связи спасла мир, так как администрация Кеннеди, в частности, широко использовала секретные каналы связи для связи с советским руководством при Хрущев во время кубинского ракетного кризиса. Официальных отношений не было, спор обострялся и именно использование секретных каналов связи позволило конфликту закончиться мирно и полюбовно.

Уильям Бернс стал главой ЦРУ, потому что ЦРУ, традиционно разведывательная служба, имеет обширные контакты по всему миру, включая секретные каналы связи с правительствами, поэтому, когда ситуация исключает отправку Тони Блинкена, который подходит для пресс-​конференций, заявлений и т. д. ., Байден может отправить Бёрнса, который будет общаться по неофициальному каналу, сесть для более откровенного разговора со своим коллегой.

Я думаю, это то, что Бернс делает сегодня. Он тот, кто понимает реальность, кто понимает последствия. Он предупредил нас в меморандуме, написанном в феврале 2008 года под названием Nyet означает nyet (Нет значит нет), он заявил, что приглашение Украины в НАТО обязательно приведет к военному вмешательству России. Мудрый человек… Его суждения, его выводы. Он тот, кто, возможно, смог бы найти дипломатический выход из сложившейся ситуации.

Это будет непросто, потому что у нас сегодня массовая русофобия, путинские заклинатели повсюду, а также есть проблема с динамикой американской политики — я использую аналогию с кораблем, танкером, полным нефти, или круизный лайнер, полный людей — раз уж он запарился и двинулся, набирает обороты, изменить его направление непросто и быстро — такова была американская политика от Г. Х. У. Буша до сегодняшнего дня. Мощное глубинное государство имеет свой импульс, который ведет нас по определенному пути и его крайне сложно не только остановить, но и изменить его направление. Это требует времени. Но, наконец, если рулевые инструменты находятся в ваших руках, вы можете снизить скорость и начать менять направление.

Я думаю, что Уильям Бернс — человек, который также может управлять двигателями корабля, снижать давление пара и уходить от того, что кажется путем к ядерному конфликту. Он — одно из немногих ярких пятен, которые я вижу в администрации Байдена, потому что Джо Байден по ряду причин — и я здесь не для того, чтобы нападать на президента — не готов к предстоящей ему работе.

– Кстати, я считаю, что Уильям Бернс – единственный из американской элиты, кто находится в непосредственном контакте со своими российскими коллегами, что является единственным каналом связи.

«Я думаю, что это очень важный канал. Мы знаем, что Блинкен и Остин также пытаются связаться со своими коллегами, но русские не отвечают на их звонки. У каждого из них есть какая-​то связь, но очень поверхностная. Уильям Бернс ведет очень серьезные переговоры со своим российским коллегой.

— Точно. Вы недавно сделали одно из самых шокирующих разоблачений о координации действий вооруженных сил США против гражданских целей в районах, контролируемых Россией. Я имею в виду координацию систем HIMARS. Не могли бы вы рассказать нам, какие еще виды вооружений Украины координируются или зависят от военных решений США? Каковы масштабы действий США в этом отношении на Украине?

– Отвечая на эти вопросы, я должен прежде всего сказать, что я сегодня не в правительстве, я не в армии и я не совсем уверен, что там происходит. Но если бы и знал, то не мог бы этого сказать. Таким образом, вы получаете ответ от кого-​то, кто не входит в правительство, кто наблюдает со стороны.

— Но он эксперт, и это важно…

– Мне не нравится термин «эксперт», потому что, – я всегда шучу, – как я стал выездным экспертом? Был ли я действительно лучшим экспертом по инспекции в мире? Или я был первым, кто это сделал? Потому что это самый быстрый способ стать экспертом — быть единственным, кто это делает, тогда вы также становитесь единственным, кто это делает, и тогда вы становитесь экспертом. И я знаю разницу между настоящим экспертом и тем, кто таким образом становится экспертом.

Я бы сказал да, у меня есть хороший друг, бывший офицер ЦРУ и аналитик Рэй Макговерн, и он очень хорошо осведомлен. Люди его возраста и опыта склонны быть мудрыми. И однажды он сказал, что одно дело действовать на основе собственного чувства, собственного анализа, но лучше всего слушать то, что вам говорят другие люди. Поэтому, когда дело доходит до помощи в управлении огнем, я просто слушаю других людей, и я слышал, как многие представители украинской разведки говорят — правда! — получаем координаты от американских военных через командный пункт на территории НАТО — якобы где-​то в Польше. Может в Германии, но думаю в Польше. прибл.

А еще у нас есть статья в New York Times, в которой говорится о специфике селекции целей в основном системой HIMARS, которая является очень ценной системой со строго рассчитанным количеством боеприпасов — каждая единица боеприпасов на вес золота, можно. Не застрелитесь с ним, где шанс, поэтому, чтобы хотя бы обеспечить выживаемость систем HIMARS в этих условиях, необходимо иметь квалифицированный персонал, который идет с ними. Вы выбираете, откуда они будут действовать, а затем у вас должно быть место, чтобы их спрятать. HIMARS нужно хорошо спрятать, затем он перемещается в определенное место, и тогда с российской стороны возникает брешь в наблюдении.

Значит у нас брешь в наблюдении, у нас над головой нет российских дронов, наши дроны летают, надо включить электронную защиту от дронов, чтобы она сбивала вражеские дроны, надо убедиться, что российские спутники и прочие средства наблюдения не проходят мимо. Все это должно работать вместе. Украина не может этого сделать. Она на это не способна. За украинцев все это делает такой специальный координационный центр где-​то в Европе. Именно там они распознают окно возможностей и сообщают, что HIMARS могут быть вытащены из укрытия и перемещены в выбранные места, откуда может быть осуществлена ​​атака, при этом обеспечивается безопасность и возможность быстрого отката системы на новую, ранее выбранное, тайник. В таких условиях нет времени оставлять решение конкретных задач украинцам.

Цели решаются в операционном центре. Такое решение требует предварительного перепрограммирования системы. Таким образом, цель атаки выбирается США или утверждается США. Если украинцы говорят, что хотят поразить конкретную цель, политическое решение США состоит в том, что они не будут препятствовать Украине атаковать цели в Донбассе, потому что это украинская территория, а не российская. При этом украинцы даже не описывают подробно цели, просто говоря, например, «мы хотим поразить этот район». Для американцев важнее всего дальность цели, потому что на этой основе они создают оперативный простор HIMARS. Они не могут не знать, где находится цель, потому что тогда они не смогут планировать, в каком районе может действовать HIMARS. Все эти мероприятия осуществляются США. Вот как они контролируют системы. Украинцы стреляют, а затем уводят HIMARS в безопасное место. Затем они наблюдают за реакцией русских и снова перемещают HIMARS в следующее место, чтобы продолжить движение.

Одни источники говорят, что Илон Маск подарил украинцам спутниковую систему Starlink, другие говорят, что эта система уже не надежна. Конфликт с Исламским государством, Ираком и Сирией. США решили свести к минимуму участие американских военных в наземных операциях. Мы оказывали поддержку иракцам и сирийским курдам в борьбе с ИГИЛ. На земле у нас был персонал специальных операций, такой как SEALS, Delta Force и т. д. Они были оснащены планшетами и получали данные из оперативных центров, а затем эти планшеты связывались с приемниками. Для иракцев это была не очень эффективная система — проблема была в переводе целей и координат. Поэтому эти планшеты передали иракцам, которые теперь могли напрямую общаться с разведкой и спецназом.

Эти планшеты также были переданы курдам. Так что теперь у нас есть система, в которой наши спецназовцы могут обучать принимающую страну или наших партнеров использованию этих планшетов, а затем наши спецназовцы могут оказывать им прямую поддержку, используя информацию, которую они получают из оперативных центров, а затем у них есть свои профессионалы. Это то, что происходит сегодня в Украине. Украинские силы на тактическом и оперативном уровне используют этот маршрут для прямого взаимодействия со спецназом США и специальными группами США, которые знакомы с возможностями украинских сил, используя разведку США, чтобы понять и понять условия поля боя и возможности России, а также помочь украинским силам в управлении огонь по российским позициям, маневры украинских войск, обнаружение брешей в российской обороне, отслеживание продвижения русских, помощь украинским войскам в обходе ловушек. Это все происходит сегодня.

Можно сказать, что Америка является стороной в этом конфликте. Ответ — да, это так!

– Это означает и ответственность за военные преступления на Украине?

«Я считаю, что США знают цели, потому что мы участвуем в процессе принятия решений, который приводит к нажатию курка и стрельбе по гражданским целям». И несмотря на то, что украинский палец нажимает на курок и украинцы заряжают боеприпасы, это мы сделали, мы сделали это возможным. Без нас этого бы не произошло. Вот почему мы военные преступники. Я считаю, что любому американцу, причастному к этому, может грозить обвинение в военных преступлениях, учитывая, конечно, что Соединенные Штаты не признают ни один суд, обладающий такой юрисдикцией, поэтому нам никогда не будут предъявлены обвинения в военных преступлениях.

— Точно. Идти вперед. Вы упомянули об ошибках, допущенных российской стороной за последний год. Я хотел бы спросить о двух из них. Может быть, вы не думаете, что это ошибки, но я спрошу. Первый вопрос касается возможностей, потому что мы задаемся вопросом, почему Россия не пытается ликвидировать каналы доставки оружия на Украину с территории Польши, оккупировав, не знаю, западные области Украины, через которые проходит коридор поставок из Польша проходит. Как известно, Венгрия отвергла идею передачи вооружений Украине, Словакия более-​менее дистанцируется от этой идеи, но основным пунктом передачи является Польша. Так почему же Россия не пытается уничтожить инфраструктуру или как-​то взять под контроль западные регионы Украины?

«Мы должны в первую очередь слушать людей. Вспомним, что говорил Владимир Путин в 2014 году, когда русские вместе с донецкими ополченцами окружили 10-15 тысяч украинских солдат, которых потом можно было бы расстрелять, уничтожить и Донбасс был бы свободен. Вместо этого Путин решил вести переговоры, потому что верил в возможность достижения мира. В прошлом году он сказал, что это была одна из его фатальных ошибок, что он никогда не должен доверять Западу. Он должен был закрыть дело тогда, чтобы не было проблем сегодня. Но он занял эту должность только в конце 2022 года. Я считаю, что философия попыток достижения мира повлияла на Специальную военную операцию.

Если мы посмотрим на начальную фазу этой операции, российские войска продвигались на запад, но ничего не уничтожали, желая дать понять украинцам, что речь идет не об их уничтожении, а о том, чтобы сесть за стол переговоров и покончить с этим конфликтом как можно скорее, что означало бы, что Украина сохранила бы жизнеспособное национальное государство. Что вы делаете в первую очередь, когда идете на войну со страной? Я расскажу вам, что мы делаем в Америке. Во-​первых, мы ликвидируем правительство страны. Мы не называем это убийством, но мы их убиваем, мы заставляем их перестать действовать как авторитеты. Мы всегда пытаемся устранить правящую группу, всех, потому что это то, что вы делаете, когда ведете войну. Россия этого не сделала, потому что не воевала. Россия проводила специальную военную операцию, задуманную как достижение мирного решения. Мы знаем, что это правда, потому что Россия подготовила такой документ в Стамбуле. Это НАТО, Борис Джонсон, они его потеряли. Когда я говорю об этом, я указываю, что Россия не собиралась воевать с Украиной или НАТО, потому что, если мы начнем войну, мы разрушим все мосты, инфраструктуру и т. д.

Они этого не сделали. Когда это изменилось? Почему русские стали мыслить категориями войны, когда оказалось, что Запад не заинтересован в мирном решении? Почему изменение восприятия конфликта россиянами в сторону необходимости освобождения Донбасса, особенно после мая 2022 года, не вылилось в бомбардировки коммуникаций и инфраструктуры? Есть две причины. Во-​первых, они еще не хотели войны с Украиной, а на тот момент хотели только освобождения Донбасса. Во-​вторых, Путин снова недооценил Запад. Владимир Путин не является абсолютным правителем. Когда он побеждает на выборах, это иногда 54%, иногда 63% голосов, а не 99%, как у Хусейна.

Это потому, что Россия — демократия, несовершенная, конечно, но многие из этих несовершенств связаны с попытками Запада вмешиваться в выборы и использовать оппозицию для создания нового Ельцина в Навальном, Немцове и таких людях, как якобы настоящие русские оппозиция . Но здесь у нас другая проблема. Путин знал о нескольких проблемах. Во-​первых, значительная часть российского электората, 20-30%, была экономически связана с Западом, до такой степени, что если бы Путин хотел разорвать связи России с Западом, это означало бы отчуждение 20-30% населения России. . И если Путин выиграет выборы с перевесом от 54 до 63%, если он потеряет 20-30% электората, он проиграет выборы. Он знает об этом. Русские не были так уверены в вопросе санкций, как я. Я угадал, но это было только предположение. Я сделал оценку, которая пришла к выводу, что Россия переживет санкции и что сами санкции уничтожат Запад. Я был прав, но это было суждение аналитика издалека, который лишь догадывался в нескольких местах.

Что происходило в ближайшем окружении Путина? Там, в его ближайшем окружении, такой уверенности не было. Они были очень обеспокоены санкциями, они считали, что российская экономика сократится на 25%. Это было бы разрушительно. Вы можете спросить своих соотечественников, как бы они отреагировали на подобное падение стоимости польской экономики. Запад давно объявлял о санкциях, поэтому Россия могла предвидеть их и подготовиться к ним раньше.

И давайте помнить, что эта война никогда не была популярна среди россиян, особенно в начале, когда это была война с Украиной. Русские сказали: «Мы не хотим воевать с Украиной». После провала плана мирного решения русские остались с этой затяжной военной кампанией, и эту войну нужно было как-​то продать народу. Поэтому Путин не мог в этот момент обострять конфликт, потому что это вызвало бы внутренние проблемы. Он начал эту войну силами в мирных штатах, мобилизацию не объявлял. Применение армии в мирных государствах означало, что этих сил недостаточно по отношению к поставленной перед ними задаче.

Мы видели это, когда НАТО вложило в вооруженные силы Украины десятки миллиардов долларов в виде оборудования. Украинцы восстановили армию, ранее уничтоженную русскими, и получили возможность вести наступательные действия в Харькове и на правом фланге Херсонщины. По сути, это дало Путину повод переформулировать операцию.

Вскоре после этого они увидели, что экономика сократилась всего на 1,2%, и сказали, что в следующем году она поднимется. В бюджете оказалось, что даже несмотря на санкции и войну не только нет дефицита, но и есть профицит. Двумя основными проблемами были экономические проблемы, которые могли вызвать внутренние беспорядки, и проблема войны, которая могла вызвать такие же беспорядки, если русские не были убеждены в этом. Эти заботы остались в прошлом.

Экономика — военная экономика — сильна, и русские твердо поддерживают Путина. И последнее — мобилизация. Россия вступила в этот конфликт силами, которые постоянно модифицировались. Россия отошла от классических советских тактических формирований, таких как полк или дивизия, в пользу более мелких тактических групп, созданных для конкретных задач, таких как ранняя война в Чечне. Россия вступила в конфликт на Украине с четырьмя такими группировками, которые не были готовы — особенно после вступления в войну НАТО — выполнять поставленные перед ними задачи.

России нужна была пауза, чтобы приспособиться к этим условиям, отсюда и уход с некоторых территорий, напр. их сразу же перебросили на передовую, расслабив части, подготовленные не как батальонно-​тактические группы, а как батальоны, действующие в составе полка, и действующие в составе дивизий. Новые российские вооруженные силы организуются для оптимизации их способности сражаться с классическими европейскими армиями. Это порождает больше уверенности в себе.

Глядя на ситуацию сегодня, Путин реорганизует свое командование и штаб, и теперь у него достаточно большая армия, чтобы выполнить работу по уничтожению украинских войск, и она организована так, чтобы нанести поражение НАТО, если потребуется, в обычном наземном бою. У него экономика, которая растет, и нация, которая за ней точно стоит, не как безответственное американское горло «США, США, США», а в истинно русском стиле.

Я часто вспоминаю книги американского писателя Рика Аткинсона, его трилогию об армии США во время Второй мировой войны, который пишет об изменениях, происходивших в этой армии, типичной призывной армии, которой не так хорошо жилось в Северной Африке.

В то время ее командование было изменено — видной фигурой стал генерал Джордж Паттон, который после сражения у Кассеринского перевала в Тунисе принял командование 2-м армейским корпусом США и произвел организационные изменения, а позднее принял командование 3-й армией. Солдаты не были в восторге от этой войны, хотя сегодня так много говорится об их патриотизме. Где-​то в 1943 году они поняли, что эта война была настоящей и что единственный путь домой — это убивать нацистов. И именно эти солдаты-​срочники стали одними из самых опасных, которых когда-​либо видел мир, посвятивших себя только одному делу — убийству и уничтожению нацистов не потому, что они были приверженцами идеологии, противостоящей нацизму, а потому, что это был единственный путь домой. .

Сегодня у нас 300 тысяч. Русские, у которых есть семья и работа, которые не захотели в армию, они уже отслужили своей стране, отдали свое время и теперь их снова призывают на службу. Как вы думаете, они рады этому? Нет, но они выполнят свой долг, потому что они русские патриоты. И сегодня они знают, что единственный способ вернуться домой — победить сегодняшних нацистов на фронте.

И будут, не из-за нелепого развевающегося флага патриотизма, а из-за того, кем они являются — отцами, мужьями, братьями, сыновьями, дядями и некоторыми бабушками и дедушками. Они просто хотят вернуться домой к своим семьям. А вернуться домой можно только избивая украинцев и всех, кто встанет у них на пути. Вы бы не хотели быть противником этой русской армии?

Это крепкие мужчины, готовые нанести удар грубой силой. Я не говорю о нарушении закона, я говорю о жестокости, необходимой для выполнения поставленных задач. Вот что, я думаю, произойдет сейчас, когда Путин решит перейти в наступление. Потом все перережут, разрушат мосты, тоннели, ж/д пути, уже не будут щадить Украину для мирного решения. Речь пойдет об уничтожении Украины. В нынешней ситуации у России недостаточно войск, чтобы оккупировать Западную Украину. НАТО будет, конечно, трусливо поддерживать сопротивление украинцев, продолжая поставлять вооружение и технику. Для русских способ остановить это будет состоять в том, чтобы разрушить Украину как национальное государство, разрушить Украину, чтобы украинцы пришли к политическому решению, что нынешнее руководство больше не в состоянии представлять их интересы, и что они поддержать политические изменения, которые приведут к миру, сделать жизнь людей более важной, чем идеология Степана Бандеры. Именно в этом направлении сейчас идут русские.

Я считаю, что они не собираются оккупировать Западную Украину. Это моя оценка. Конечно, 24 февраля русские могут сказать: «Вы были неправы, мы сейчас оккупируем Западную Украину». Моя оценка такова, что у них недостаточно рабочей силы, и они не хотят этим заниматься. Говорят, что 700 000 мужчин, способных служить, и это много. Русские могут уничтожить украинские войска, удержать важные части Украины, но точно не всю Украину. Я думаю, что скоро мы увидим активное участие авиации, разрушение автомобильных и железных дорог, эшелонов с боевой техникой, пунктов тылового обеспечения и т.д. Я думаю, что именно такая война нас ждет сейчас, потому что Путин политически дееспособен. ведет его так в первый раз. Раньше политические круги России были шаткими, по экономическим причинам, из-за беспокойства о понимании русскими этой войны, но теперь их 300 000 человек. вооруженные резервисты, семьи которых поддерживают эту войну.

Русские понимают и поддерживают жертвы, необходимые для выполнения этой миссии. Учитывая все обстоятельства, я думаю, что у Путина впервые есть зеленый свет, чтобы предпринять любые действия, необходимые для победы в этой войне. По сути, это уничтожение Украины, а это последнее, что он хотел сделать в начале.

– Вы уже частично ответили на вопрос о второй ошибке России. Я политолог, поэтому о военных аспектах мне мало представления, но вы объяснили, что вывод русских из Харькова и Херсона после сентября 2022 года с чисто военной точки зрения был необходим. Но как вы оцениваете политические последствия этого шага, поможет ли он, по вашему мнению, убедить украинцев, проживающих на освобожденных территориях, как говорят русские, доверять российскому руководству? Однако это серьезная проблема. Я разговаривал с Кириллом Стремоусовым, который был заместителем губернатора Херсона и позже, к сожалению, погиб в результате теракта… Дело в том, что очень трудно убедить людей, что русские их не бросят и не бросят на произвол судьбы. милость украинской политполиции, СБУ и т.д. Как думаете?,

– Было два отступления русских. Первая состоялась в конце марта, когда они вышли из Киевской и Сумской области. Это было не отступление, а жест, что, как говорят русские, они хотели не завоевать или оккупировать Украину, а добиться мирного решения. Но это было воспринято политиками, НАТО, совсем иначе — что Россия слаба, и это часто гораздо важнее намерений. А в сентябре русские снова отступают. И это было действительно наоборот. У них были растянутые линии обороны, которые они не могли удержать, они не хотели больше жертвовать людьми, поэтому отступили. Опять же, считалось, что это признак слабости России. И люди стали задаваться вопросом, могут ли они рассчитывать на русских, бросили ли они нас на растерзание жестоким украинским силовикам, убившим тысячи людей, назвавшим их коллаборационистами и т. д. Русские здесь навсегда?

Я думаю, несколько вещей повлияли на результаты этого ретрита. С одной стороны страх, что русские будут преследовать и уничтожать, а здесь восприятие русской слабости это позволяет. Другое дело человеческая природа — отойдем ненадолго от военных дел — вы украинец в Херсоне, оккупированном русскими. Кто платит вам пенсию? Правительство Зеленского или Путин? Путин. Кто снабжает вас газом, электричеством? Зеленский? Нет, Путин. Кто оказывает медицинскую помощь? Зеленский или Путин? Русские действуют так — есть зона боевых действий, там сложно, но они стараются сделать все, чтобы оказать гуманитарную помощь, помощь простому человеку, даже в зонах угрозы, русские временно переселили людей в другое место и обеспечили элементарными вещами — выплачиваются пенсии, обеспечивается медицинский и основной уход административной деятельности.

Это оказало очень положительное влияние на этих людей. И хотя всегда будет группа, которая будет считать их врагами, что русские плохие парни, я думаю, что русские начали завоевывать сердца и умы простых людей, которые начали говорить, что русские действительно хорошие парни, что они заботятся о нас, они не используют нас как живые щиты, они не стреляют в нас. Это не поверхностное ощущение от репортерской камеры, а то, что остается в памяти, что они нас кормят, учат наших детей, дают газ и электричество, они молодцы. Конечно, некоторая нерешительность была очевидна в летние месяцы, осенние месяцы и даже сегодня. Однако я думаю, что русские выигрывают гораздо больше, и я стараюсь много читать и собирать как можно больше данных и информации, и эти данные показывают, что усилия русских по отношению к населению оккупированных территорий, в первую очередь гуманитарная помощь и организации быта, привели к тому, что россияне выдержали это испытание и завоевали доверие этих людей. Я думаю, что на данный момент русские делают все необходимое для победы в этой войне, как с военной точки зрения, так и, самое главное, с политической точки зрения. Что ж, посмотрим, что нас ждет в будущем.

— Последний вопрос. Это очень странный, но интересный момент, что если мы в Польше пытаемся получить доступ к сайтам российских государственных СМИ, но не только, мы можем сделать это только через VPN-​программы, а черезСША (программа VPN маскирует нас под якобы заход на российские сайты из США). Это говорит о том, что у вас до сих пор нет цензуры, а в Польше, хотя и не только в Польше, которая является лидером цензуры, но и во всем Евросоюзе, где появилась новая волна цензуры, кое-​кто даже говорит о тоталитаризме , и т. д. Каково это в США? Вы можете выступать своим независимым голосом в различных американских СМИ, вы по-​прежнему имеете право на свободу выражения и иметь свой взгляд на войну на Украине. Есть ли ограничения? Недавно я прослушал ряд выступлений, например, проф. Джон Миршеймер, который, как вы знаете, не идет рука об руку с мейнстримным американским нарративом. Можем ли мы тогда сказать, что в США все еще возможно свободно выражать различные взгляды?

– Да, у нас есть свобода слова, и это право гарантировано Конституцией. Но этот закон находится под угрозой. Это еще не лобовая атака, но такие атаки бывают. Приведу волнующий меня пример: Конгресс США выделил Украине миллиарды долларов на программы, направляемые или контролируемые Госдепартаментом. В рамках одной из этих программ был создан Центр противодействия дезинформации. Это украинское детище, созданное по указу президента Украины, но — забавно — именно США поддерживают Центр, организуя конференции и т.д. Центр создал так наз. черный список людей, которых они называют русскими пропагандистами. Нас называют информационными террористами, военными преступниками и призывают арестовать и предать суду как военных преступников и террористов. Я в этом списке.

Таким образом, несмотря на конституционные гарантии, правительство США финансирует учреждение, целью которого является, среди прочего, отмена свободы слова. Украинцы не могут легально приехать в США и арестовать меня, но когда у нас возникает ситуация, когда правительство США ставит правительство Украины на первое место, СМИ США поддерживают позицию правительства, и когда те же СМИ однозначно симпатизируют украинскому делу, а вы названный российским пропагандистом, все это оказывает очень значительное влияние на вашу способность донести свое сообщение, потому что некоторые средства массовой информации, которые могли быть открыты для вас, теперь закрыты для вас. Ограничивает ли это свободу слова? Не прямо, а косвенно да. Вы знаете, я проходил через это раньше в отношении Ирака, когда критиковал политику США в отношении Ирака.

Меня называли «иракским пропагандистом» и единственное мое преступление заключалось в том, что я говорил правду, и как оказалось, я был на 100% прав насчет оружия массового поражения. Думаю, я даю честную оценку ситуации сегодня. Я не русский пропагандист, но вы знаете, если вы раньше не воспользовались возможностью — а ничего в жизни не дается бесплатно — вы должны зарабатывать, чтобы получить какой-​либо доход, вы должны использовать возможности, которые приходят к вам. способ. Меня жестко критикуют за то, что я пишу для Russia Today и Sputnik, российских государственных СМИ. Никто не критикует меня за то, что я пишу для American Conservative, никто не критикует меня за то, что я пишу для Truthdig. Один консервативный, другой либеральный, прогрессивный. Я пишу для обоих. Редакционный контроль над тем, что и как писать, в обоих этих изданиях несравненно больше, чем в RT или Sputnik, где я, собственно, ни разу не сталкивался с редакционным вмешательством. Я решаю, что я хочу написать, я это пишу, а они только решают, публиковать это или нет. 90% публикуют.

Они платят мне столько же, сколько American Conservative и Truthdig. Я больше не пишу для American Conservative, потому что мне стало неудобно, потому что я пишу для RT, и поэтому я не могу продолжать писать для AC. Аналогичная ситуация и в случае с «Truthdig». Я зарабатываю на жизнь тем, что пишу для российских СМИ. Это не имеет большого значения, но я не живу только на рисе и воде. Я могу позволить себе тунца. И тот факт, что я пишу для них, не влияет на то, что я пишу или как я пишу. Потому что я живу в обществе, которое судит меня не за то, что я пишу, а за то, где я пишу. Меня осуждают за то, где я пишу, а на контент люди вообще не обращают внимания. Я был бы гораздо более удовлетворен, если бы люди читали мои тексты и говорили: «Ты паршивый аналитик, ты ничего не знаешь, мы тебя отвергаем». прибл. Это отлично. Мы живем в конкурентном мире, либо я становлюсь лучше, либо меня не слушают. Но когда некоторые из лучших аналитических текстов, которые я написал, были опубликованы RT и Sputnik, люди отвергают их не из-за низкого качества анализа, а потому, что это RT и Sputnik.

И последнее… Эта война когда-​нибудь закончится. И в этот момент мы должны найти способ исправить испорченные американо-​российские отношения, и это произойдет только в том случае, если мы откроем дверь, которая была закрыта. Мы должны восстановить мосты, которые были взорваны. Многие не понимают, что мое решение писать для RT и Sputnik было стратегическим. Потому что я считаю, что, пишу для «RT», я не только информирую американскую аудиторию, но и влияю на тот месседж, который течет внутри России. Писая и появляясь в российских СМИ, они не говорят мне, что и как говорить. И таким образом, что-​то остается после моего выступления, какое-​то влияние.

Некоторые скажут: «Почему я говорю с Господом»? Потому что я верю, что наш разговор будут читать люди в Польше. В противном случае они не смогли бы до нее добраться. И дело не в том, что большинство людей в Польше скажут: «Я согласен со всем, что говорит Скотт Риттер». Наверное, многие скажут, что не согласны. Но то, что мы делаем, — это инициирование диалога, обсуждения, обмена идеями, что абсолютно необходимо для продвижения вперед в позитивном смысле, не к войне, а к миру. Писать для «RT», соглашаться на интервью с вами — это стратегические решения, и вступить в них должны все, кому не безразлично построение пути к будущему, основанному на мирном сосуществовании. Люди могут сказать «не разговаривай с ним», «заблокируй его». Но это проблема, а не решение. Выход в том, чтобы общаться с людьми и, слава богу, RT и Sputnik позволяют мне это сделать, потому что это означает сбор материалов для моста, который вот-​вот будет построен.

– Для нас в Польше очень важно услышать обо всех этих делах от Господа. Почему? Потому что по определению, как американский гражданин, вас стоит слушать. Дело в том, что отношение среднестатистического поляка, пусть даже и политика, таково, что если бы человек из России или любой другой страны высказался по изложенным вами вопросам, его бы не услышали. У вас есть преимущество быть американским гражданином. Спасибо за этот разговор и надеюсь на его продолжение, ведь еще много тем предстоит обсудить, да и ситуация вокруг тоже очень динамичная.

— Спасибо. Для меня было честью и честью поговорить с вами. Если вы считаете, что это был полезный опыт, я буду рад повторить его.

Вёл беседу — Матеуш Пискорский 

Перевод Адама Смиха и Матеуша 

Скотт Риттер (родился в 1961 году в Гейнсвилле) — американский военный аналитик, бывший офицер разведки морской пехоты США, инспектор Специальной комиссии ООН в Ираке (ЮНСКОМ) по разоружению, публицист, автор нескольких книг, специалист по пост- Советский и ближневосточный Восток.

Vvs
https://myslpolska.info
https://aftershock.news