Итоги КТО. Александр Роджерс

На фото, предположительно, убитые диверсанты, проникшие накануне на территорию Белгородской области.

Итоги КТО

Итак, режим КТО в Белгородской области отменён.
Операция по уничтожению самоубийц закончилась уничтожением самоубийц (кто бы мог подумать!).

Мы же подводим итоги в информационном пространстве.
1. Информация про колонны западных танков в Харьковской области так и осталась фейком (никто этих танков не видел, они нигде не проявились).
2. Информация о вторгшемся батальоне (от 400 до 800 рыл) — фейк. Численность нападавших была в районе 70-80 дебилов.
3. Информация о захвате трёх населённых пунктов — фейк. Были только обстрелы издалека, без жертв и разрушений.
4. Информация об «окапывании» — фейк.
5. Информации о получении подкреплений в 500-1000 рыл (тут каждый довирал в меру своей распущенности) — фейк.
6. Информация о переброске «Кракена» — фейк.

То есть «военкуры» врали по всем пунктам.
Особенно самозабвенно врали по ципсошным методичкам всё те же — «Рыбарь» Свинчук, Коцопоц и «Страшный Педик» Мерш. И примкнувшая к ним психичка Долгарева (жопка шмеля ради этого даже отказалась от своего харьковского происхождения и прикидывалась жительницей Белгорода).

Остальные «военкуры» привычно подхватывали эти фейки и несли дальше, не проверяя.

Свинчук военного образования не имеет, сидит в тылу, на фронте не был, доступа к оперативной информации не имеет. Мерш военного образования не имеет, сидит в деревне, на фронте не был, доступа к оперативной информации не имеет. Коц военного образования не имеет, с лета прошлого года ВЫГНАН с ТВД ссаными тряпками, на фронте уже почти год не был, доступа к оперативной информации не имеет.
Какие вы после этого «военкоры»? Вы чмошники с раздутым ЧСВ, аферисты и проходимцы, дурящие людей.

Поясняю для дефективных. OSINT — это «разведка по открытым источникам».
А любая разведка не подразумевает «тупо хватать всё, что появляется в инфополе и нести, как истину».
У источников, как и у информации вообще, есть степень достоверности.
Задача разведки как раз отфильтровывать потоки поступающей информации, отделяя существенное от фейков (и ранжируя инфу не только по уровню достоверности, но ещё и по степени важности/значимости).

Понимаешь, Свинчук? Фильтровать и проверять! А не «каша, мёд, говно и пчёлы — когтистой лапой в мохнатый рот».
Вы неразборчивы и едите говно. И других пытаетесь кормить.
Поэтому вас и чморят.

Не «правдорубам рты затыкают», а «лживым дебилам мешают врать».
Я понятно объясняю?

Александр Роджерс
ЖЖ: alexandr-rogers

«Паническая атака». Художественная зарисовка

Автор скромничает и пожелал остаться неизвестным (это не я).

Двенадцатого числа весеннего месяца мая, в год от Рождества Христова две тысячи двадцать третий, а от начала СВО второй, в баре «Паническая атака» царило уныние. Не звенело от столов залихватское «Всё пропало», не топорщились гусарские усики над призывающими расстрелять Генштаб ротиками, не рокотал суровый голландский штурвал запросов к Евгению Викторовичу от журнала «Вологодский грибник». Немногие посетители угрюмо пропускали напитки, изредка перебрасываясь скупыми фразами, призванными не столько передать некие послания и смыслы, сколько разбавить гнетущую тишину. В целом, экспозиция напоминала картины Творожникова «Сарай с крестьянами и домашней птицей» и «Горе».
— «Хохлы, в общем, сидели вечером под обстрелами в норках, был обычный четверг. Неожиданно российская медийка схватила клина, ей померещился хохлячий контрнаступ. Пока мыколы пытались понять, куда они вдруг наступают, их в профилактических целях начала также фигачить российская авиация», — Поц отложил телефон и горько усмехнулся.
— Орда? — без выражения спросил Подберёзовый и осушил не первую уже сегодня стопку.
— Орда, — кивнул Поц.
— Их почерк, — вздохнул Подберёзовый. — Ерничают, издеваются. Подъелдыкивают. Нет бы мол по-простому, так мол и так… Эххх…
Очередные полста, весело булькнув на прощание, исчезли в мозолистой, закалённой воплями «всё пропало» глотке.
— Хочешь по-простому? — поднял бровь Поц. — Ну вот: «В ночи наши истерички, как могли, в очередной раз побеждали ум, честь и совесть.
Мужественно насаждали панику и истерики. Стойко трепали нервы самым уязвимым категориям граждан. А следом пафосно перекладывали вину на жителей России».
— Как будто что-то плохое, — буркнул под нос Майор. — В первый раз что ли?
Генерал согласно бухнул кулаком по столу.
— Это Роджерс что ли? — спросил Подберёзовый.
— Нет. Прочитать Роджерса?
— Не надо! — взвизгнул истерический женский крик. Вокруг загудело, кто-то перекрестился — отчего-то по-раскольничьи, двоеперстно. Хотя все в баре давно уже вошли в пору половой зрелости, донёсся надсадный детский плач.
— Ладно вам, шучу я? — отмахнулся Поц. — Вот лучше: «Как говорил Сунь-Вынь, назови паникера военкором и объяви срочносбор — твои дети больше никогда не будут нуждаться».
— А вот с этим я бы как раз не спешил, — сказал Членко и в подтверждение дернул себя за южнорусский чуб. — Угрофинны, конечно, народ простодушный — тем и живем — но такое даже их проймет. Придется, видно, нам искать нормальную работу.
— Но это жестоко! — экзальтированно вскричала поэтесса Шмелева. — Это бесчеловечно! С нами нельзя так поступить! Надо что-то делать!
Не успел кто-то ответить, как громыхнула дверь и на пороге возникла гигантская фигура Горькавого. Его большое круглое лицо сияло как счастливая бородатая луна.
— Братья и сестры! — с порога провозгласил он. — Все в порядке! Мы спасены! Вот этот японец, Сикоку или как его, он знает что делать! И расскажет б-бесплатно… Блин, какое слово сложное. Аж рот жжется.
Щуплый азиат в сером костюме, не сразу примеченый за богатырской конституцей Горькавого, низко поклонился.
— Каюки Сеппоку, ваш покорный суруга, — отрекомендовался он. — Мистер Горукава-сама оказал мне честь рассказав про ваши затуруднение. В обусучих чирутах, — последнее предложение Каюки произнес с явной гордостью. — Ви, как сказать по русиски, протеряри иебару… Ну, то есть риуцо.
— Ну, не то чтобы потеряли, — замявшись сказал Поц. — Так, немного, подутратили.
— Понимаю, понимаю, — радостно закивал японец. — Не сутоит воруноватися. Это легко поправимо. Мой нация очень мудрий, этот секрет известен в Ниппон уже тисяцю риет. Васе иебару будет сунова хорошо. В руцьсем виде.
— А это сложно? — спросил Подберёзовый с отчаянной какой-то надеждой. — А если не получится?
— Просьсе пуросутово, — улыбнулся Каюки. — Раз и готово. Все у всех порутится. У всех это когда нибути порутится, пирирода… Торико один момент. Вы умеет писати ситихи?
— Умеем! — с готовностью воскликнула Шмелева. Японец улыбнулся еще лучезарнее.
— Нитего сутурашиного, — сказал он. — Мозно взять щитото из Пусикина. Рерумото Микаиру тозе хорошо. Отень искренни теровек. Ну, помоляси, приступим.
Каюки на самом деле склонил голову и что-то забормотал под нос. Остальные на всякий случай неуверенно перекрестились.
— Итак, — промолвил японец. — Поехари. Прошу всех раздетися до поясу.
Цвет патриотической мысли кряхтя принялся раздеваться. Один Горькавый замялся, глядя на свой необъятный живот.
— А в майке можно? — робко спросил он.
— Мозно. В тысяча четыреста пятьдесят четвертом году Такэда Кацуери, проиграв битву при Окэхадзама, спас свое иебару будути в охотничьей одежде. Мозно хоть в барни пиратие и сумокингу, — Каюки утробно захохотал. — А теперь, Горукава-сама, онегаишимасу, прикройте покрепче дверь. Церемония спасения иебару не терпит праздных глаз. Банзай, товарищи.

Александр Роджерс
ЖЖ: alexandr-rogers