Попробуем проанализировать вооруженный мятеж Пригожина. Якеменко

Попробуем проанализировать вооруженный мятеж Пригожина. Почему все закончилось именно так. Версию о предварительной договоренности конфликтующих сторон о благополучном исходе пока оставим.

Почему мятежи заканчиваются успехом? Причины могут быть разными, но среди многих условий успеха одно должно быть непреложным – массовая поддержка людей, чувствующих себя обделенными или обиженными со стороны тех, на кого мятеж направлен. В истории с мятежом Пригожина все оказалось наоборот – обделенным и обиженным чувствовал себя он, а не люди. Многомесячная возгонка ненависти к руководству МО с навальнистскими антикоррупционными лозунгами (возгонка столь же бездоказательная, как и у Навального) в конечном итоге стала раздражать, ибо уголовник Навальный действовал в мирное время, а этот во время СВО. Не говоря уже о том, что восстанавливать справедливость враньем еще никому не удавалось.

Кроме того, любой человек понимает, что раскол среди своих во время боя – прямой путь к гибели. Мало того, если Навальный не мог предъявить свои претензии Путину напрямую (у него не было «доступа к телу») и поэтому надувал протест снизу, то Пригожин мог это сделать легко, однако же пошел по дороге Навального и за несколько месяцев восстановил против себя многих из тех, кто сначала ему доверяли.

Однако люди хорошо чувствуют, что стоит за человеком – личная обида (обделенность пирогом) или борьба за общую справедливость. Здесь было первое. На этом сгорел Навальный, а теперь и Пригожин. Мало того, захват Ростова и уничтожение своих же летчиков и самолетов поставил на Пригожине крест. Да, в гражданских, мирных людей он еще не стрелял, но танки в мирном городе и люди с оружием уже достаточное основание для того, чтобы понять – он отвечать должен практически так же, как если бы стрелял. Вспомним: «Если кто вынет меч, а не ударит, то тот платит гривну». Это 8 глава «Краткой редакции» «Русской Правды». Это XI век. Кто введет в город танки и людей с оружием, кто идет танками на Москву, но не дошел – не важно. Он уже преступник. И нечего тут рассуждать.

Что касается отправки мятежника Пригожина от греха подальше в Белоруссию, то это не снимает ряд вопросов. Уголовное дело все равно открыто. Но не это главное. Насколько Лукашенко сможет контролировать Пригожина на своей территории? Честное слово мятежника и изменника ничего не значит.

Путин безусловно еще раз выиграл, причем победил внутреннего врага, что всегда ценится выше, чем победа над внешним. Своего изменника презирают и ненавидят больше, чем чужого агрессора и бьют жестче. Путин показал всем, что одним своим словом остановил столкновения в стране, Гражданскую войну, причем не унизившись до личных объяснений с мятежниками. Директор предприятия, если у него все четко поставлено, не вкручивает сгоревшие лампочки лично и не разбирается лично с каждым рабочим – для этого есть специальные люди и особые механизмы (Черномырдин в свое время звонил Басаеву – помним, чем дело кончилось). То есть Путин в очередной раз доказал – народ и элиты с ним, а все вместе они сильнее любых частных военных компаний.

Одновременно было доказано, что уринопатриотическая гопота, тусовка, подменившая либеральную, весь этот графоманский сброд работает не на победу, не на справедливость, не на армию – работает на отдельного человека, преследующего свои личные финансовые и политические интересы. Вспомним щенячьи восторги, умиленные фоточки, акафисты… Сейчас их положение и смешно и позорно (Прилепин так уже два дня ничего выдавить не может – а какой панегирик написал на день рождения мятежнику и изменнику), но не это главное.

Главное – мы сейчас увидим стремительное угасание графоманских талантов, лишенных живительной влаги (как в истории с беглецами из России, которых они якобы не любят). Придется искать новые «вялые сиси», чтобы опять присосаться. И непременно увидим внезапное «прозрение» — жалкое, дрянное и убогое.

В общем, все к лучшему.

Якеменко
https://t.me/yakemenko

Интересно рассмотреть провальный мятеж Пригожина под углом конфликта культур (как уже некогда я делал) или дискурсов.

Если в указанной статье я рассматривал условный конфликт «культуры Милохина-Бузовой» с «культурой Лихачева-Капицы», то с началом СВО нам был явлен (и с каждым месяцем он проявлялся все больше) конфликт «культуры криминальной» (вернее, субкультуры), с «культурой либеральной» (вернее, тем, что ею считалось). В каналах и СМИ «культура либеральная» преподносилась как явление, формировавшееся почти 30 лет, то есть прочное, устойчивое, разветвленное по функционалу (либеральные писатели, поэты, историки, политологи, художники, актеры и т.д.), опутавшее своими щупальцами все структуры власти и общества, живучее и способное к радикальной мимикрии.

Соответственно, для ее замены нужно было нечто более мощное, более агрессивное, ригористичное. Способное с безоговорочному вытеснению, а не смысловой замене. Культура традиционная в качестве такого инструмента не рассматривалась – она была опошлена, выведена на задворки культурных процессов или в сухой официоз. Культура «консервативная» последних лет вызывала смех и ужас, ибо лежала в координате между православным дискурсом (батюшки, старчики, молитовки, православие-благоухание и пр.) и погромно-коммунистическим, где советские знамена легко сплетались с черносотенными, фашизм с коммунизмом, а битье морд, насилие и погромы уживались с культом гуманизма и милосердия «истинно-русского человека». И та и другая были не способны ничего предложить в плане эстетики, образных рядов, осмысления действительности и так далее, так как обе были ностальгичны и возрождали старое, не предлагая нового. То есть противопоставить было нечего и бороться было нечем.

И вот тут всплыла криминальная субкультура. У нее была хорошая база, которую лет 20 готовило «Радио Шансон», а также СМИ со своими «Ментами», «Бандитскими Петербургами» и прочими «Похождениями Бешеного», где пелись гимны несгибаемой воровской братии, в любых обстоятельствах остающейся с принципами и правилами. С появлением Пригожина субкультура вырвалась в авангард. С помощью умело построенной медийной кампании всем круглосуточно доказывалось, что люди с криминальным прошлым воюют лучше обычных солдат, что у них потрясающие успехи, что только они и верны чести и принципам (хотя едва ли подвиги «вагнеровцев» объясняются исключительно их криминальным прошлым – они просто смелые и мужественные парни и воюют не за зону, а за страну).

Пригожин в чисто блатной манере, с матом и характерной интонацией и фразеологией «объяснялся» с Министерством Обороны, чисто по криминальным обычаям разделяя «поляну» на свою и чужую – «противопоставление миров» одна их характерных черт криминальной субкультуры. Вокруг него сложился кружок «поэтов», «писателей» и «блогеров», которые начали воспевать Пригожина и «Вагнер» и строчить стишки в жанре воровской песни и песни беспризорников и проституток 1920-х – 1930-х годов – и ритм тот же и рифмы и общий склад и смысл. Они не понимали, что подвиги так не описываются.

А мы воры-то слава-Богу!
А мы не сеем и не жнем
И за проезд-то мы не платим —
Пьем, гуляем и поем!

Цыц вы, шкеты под вагоном:
Вмиг кондуктор сгонит нас!
Видно нас по рожам черным:
Мчимся к морю сквозь Донбасс.

Прямо в окно от фонарика
Падают света пучки.
Жду я свово комиссарика
Из спецотдела Чеки.
Вышел на обыск он ночию
К очень богатым людям.
Пара мильончиков нонче
Верно отчислится нам…
…Не для меня трудповинности,
Мне ли работать… Пардон…
Тот, кто лишает невинности,
Тот содержать и должон.

Сравните с патриотической графоманией — не отличить.

Всем стали показывать, что именно эта субкультура станет культурой освобожденной России, некоторые в тусовке Пригожина открыто говорили, что нужно «проецировать устройство тюремной жизни и колонии на государственные институты». И т.д. То есть криминальная субкультура открыто вышла из тени на свет и стала предлагать стандарты в области культуры и общественной жизни. То, что она не приживется – несомненно. Но то, что будет себя навязывать – безусловно. Пригожин исчез, но тусовка осталась.

Якеменко
https://t.me/yakemenko