Маргинальные строители нового ковчега нащупывают путь по лезвию бритвы. Ifc

Минутка осознанной необходимости.

Поскольку лично меня волнует вопрос наследования Земли нашими детьми и сохранения на ней отечественной уникальной цивилизации, то я не устаю курить копать демографическую тему, по которой столь часто пишет и товарищ Мараховский.

Приводивший недавно в очередной раз статистику по одной из списка эталонных нормальных-то стран:

… На‏ ‎дворе ‎XXI‏ ‎век, ‎и ‎это ‎эпоха, ‎исторических‏ ‎аналогов‏ ‎которой‏ ‎кое ‎в‏ ‎чём ‎лично‏ ‎я ‎найти‏ ‎не‏ ‎могу. ‎Я ‎имею‏ ‎в ‎виду, ‎в ‎частности,‏ ‎массовое ‎коллапсирование‏ ‎обществ,‏ ‎считающихся ‎благополучными.

Кстати, ‎буквально ‎только ‎что ‎прилетели ‎очередные ‎демографические‏ ‎новости ‎из‏ ‎Южной‏ ‎Кореи ‎(мы ‎помним,‏ ‎что ‎в‏ ‎2021 ‎году ‎данная ‎«нация» ‎поставила‏ ‎антирекорд‏ ‎рождаемости ‎в ‎0,82 ‎ребёнка ‎на ‎даму, ‎а ‎в‏ ‎2022-м ‎усилила‏ ‎его‏ ‎до ‎0,78).‏ ‎Так ‎вот: ‎как сообщается, в ‎третьем‏ ‎квартале ‎уходящего‏ ‎2023-го‏ ‎южнокорейцы ‎пробили ‎и‏ ‎это ‎дно‏ ‎и ‎достигли ‎0,7 ‎ребёнка‏ ‎на‏ ‎женщину ‎-‏ ‎что ‎ровно‏ ‎втрое ‎ниже ‎уровня ‎воспроизводства.

В ‎связи‏ ‎с‏ ‎чем ‎на‏ ‎трибуну вылез специальный‏ ‎министр ‎и ‎сообщил ‎грустное.

«Южная ‎Корея‏ ‎достигла‏ ‎точки,‏ ‎когда ‎приём‏ ‎большого ‎количества‏ ‎иммигрантов ‎является‏ ‎не‏ ‎выбором, ‎а ‎необходимостью,‏ ‎потому ‎что ‎без ‎этого‏ ‎стране ‎может‏ ‎грозить‏ ‎вымирание, ‎заявил ‎6 ‎декабря ‎министр ‎юстиции ‎Хан ‎Дон‏ ‎Хун.

«Время ‎дискуссий‏ ‎о‏ ‎том, ‎принимать ‎или‏ ‎нет ‎иммиграционную‏ ‎политику, ‎прошло», ‎- ‎сказал ‎г-н‏ ‎Хан‏ ‎во ‎время ‎совещания ‎правящей ‎партии, ‎состоявшегося ‎в ‎Национальной‏ ‎ассамблее. ‎-‏ ‎«Южной‏ ‎Корее ‎грозит‏ ‎вымирание ‎из-за ‎демографического ‎кризиса, ‎если‏ ‎мы ‎не‏ ‎примем‏ ‎её»».

Здесь ‎можно ‎пускаться‏ ‎в ‎новые‏ ‎обсуждения ‎- ‎например, ‎как‏ ‎замена‏ ‎выбывающего ‎населения‏ ‎монокультурной ‎и‏ ‎моноэтнической ‎страны ‎поможет ‎от ‎её‏ ‎вымирания.‏ ‎Но ‎эти‏ ‎обсуждения ‎толкнут‏ ‎нас ‎вновь ‎в ‎специальную ‎олимпиаду‏ ‎на‏ ‎тему‏ ‎«что ‎считать‏ ‎нацией». ‎Если‏ ‎к ‎2100‏ ‎году‏ ‎(когда, ‎при ‎сохранении‏ ‎нынешнего ‎уровня ‎рождаемости ‎-‏ ‎а ‎кто‏ ‎сказал,‏ ‎что ‎она ‎не ‎упадёт ‎ещё ‎сильней? ‎- ‎у‏ ‎нынешних ‎20‏ ‎миллионов‏ ‎фертильных ‎южнокорейцев ‎народится‏ ‎1 ‎млн‏ ‎200 ‎правнуков) ‎в ‎шкурку ‎под‏ ‎названием‏ ‎«южнокорейская ‎нация» ‎будет ‎набит ‎бодрый ‎оливье ‎из ‎филиппинцев,‏ ‎индийцев ‎и‏ ‎африканцев,‏ ‎это ‎не‏ ‎наша ‎забота.

Да, это не наша забота, это забота весёлого товарища Кима, о наследниках коего тот же Мараховский ранее сформулировал хороший, годный прогноз подвида:

… И в итоге на заре XXII века какой-нибудь (или какая-нибудь) товарищ Ким VI, посмотрев с прищуром на сограждан (в КНДР рождаемость в два с половиной раза выше южнокорейской) скажет:

— Ну что, товарищи, пошли? —

и, приподняв шлагбаум, первым зайдёт во главе колонны пионерок в опустевшую страну южан, покорив её таким образом без единого выстрела.

У нас же — свои заботы, и ключевую из них я бы сформулировал так: нащупать путь по лезвию бритвы между двумя крайностями, о которые уже больно ударились другие цивилизации. Вот как коллега Мараховский очертил оные крайности в тексте, опубликованном на предыдущих выходных:

… Мы, ‎наследники‏ ‎XX‏ ‎столетия, ‎невольно‏ ‎смущаемся, ‎когда‏ ‎при ‎нас ‎звучат ‎фразы ‎про‏ ‎качество‏ ‎населения. Нам ‎слышатся‏ ‎в ‎них‏ ‎струны ‎евгеники ‎и ‎тимпаны ‎расизма‏ ‎-‏ ‎а‏ ‎к ‎тем‏ ‎из ‎нас,‏ ‎кто ‎воспитан‏ ‎в‏ ‎левом ‎духе ‎и‏ ‎не ‎перевоспитался, ‎словосочетание ‎«качество‏ ‎населения» ‎прилетает‏ ‎вообще‏ ‎в ‎виде ‎искажённого ‎эха ‎«народ ‎не ‎тот». ‎Это‏ ‎объяснимо, ‎но‏ ‎неверно.

Правда‏ ‎же ‎жизни ‎состоит‏ ‎в ‎том,‏ ‎что ‎народ ‎(то ‎есть ‎все‏ ‎мы)‏ ‎суть ‎собственный ‎ресурс — и ‎должен, ‎если ‎по ‎совести, ‎так‏ ‎себя ‎и‏ ‎рассматривать.‏ ‎Ресурс ‎требует‏ ‎разведки, ‎разработки, ‎обработки, ‎развития ‎и‏ ‎вообще ‎инвестиций.‏ ‎Заменять‏ ‎необходимость ‎учения/лечения/дисциплинирования ‎себя‏ ‎на ‎лозунги‏ ‎«обеспечьте ‎Человеческие ‎Условия, ‎а‏ ‎потом‏ ‎что-то ‎требуйте»‏ ‎- ‎практика‏ ‎распространённая, ‎но ‎не ‎работает. ‎Всё‏ ‎всегда‏ ‎приходится ‎делать‏ ‎одновременно ‎и‏ ‎непрерывно.

<…>

Я ‎рискну ‎заявить, ‎что‏ ‎наша ‎ув.‏ ‎нация‏ ‎- ‎одна ‎из‏ ‎реально ‎очень‏ ‎немногих ‎на ‎глобусе, ‎по‏ ‎меньшей‏ ‎мере ‎на‏ ‎уровне ‎официально‏ ‎декларируемых ‎целей ‎стремящаяся ‎приумножиться.

Методы, ‎которыми‏ ‎она‏ ‎это ‎«должна‏ ‎на ‎самом-то‏ ‎деле» ‎достигать ‎и ‎о ‎которых‏ ‎пишут‏ ‎в‏ ‎интернетах, ‎различны‏ ‎- ‎но‏ ‎могут ‎быть‏ ‎упакованы‏ ‎в ‎континуум ‎между‏ ‎двумя ‎крайними ‎полюсами.


Полюс ‎левый:‏ ‎всем ‎женщинам‏ ‎надо‏ ‎платить ‎по ‎средней ‎з/п ‎за ‎каждого ‎ребёнка. ‎Тогда‏ ‎женщины ‎начнут‏ ‎профессионально‏ ‎рожать ‎и ‎вскармливать.

Полюс‏ ‎правый: ‎надо‏ ‎отменить ‎к ‎такой-то ‎матери ‎пенсии.‏ ‎Тогда‏ ‎люди ‎услышат ‎сигнал ‎тревоги ‎и ‎начнут ‎инвестировать ‎в‏ ‎семейственность.

Оба ‎полюса‏ ‎вызывают‏ ‎возражения ‎-‏ ‎поскольку ‎у ‎обоих ‎прожектов ‎имеются‏ ‎некоторые ‎прототипы‏ ‎в‏ ‎реальном ‎мире.

Прототип ‎«платить‏ ‎профессиональным ‎мамам»‏ ‎реализовывался ‎с ‎конца ‎1960-х‏ ‎в‏ ‎США ‎применительно‏ ‎к ‎негритянкам.‏ ‎Я ‎уже ‎как-то ‎приводил ‎эту‏ ‎историю,‏ ‎но ‎не‏ ‎откажу ‎себе‏ ‎в ‎удовольствии ‎воспроизвести:

1) В ‎конце ‎1960-х‏ ‎правительство‏ ‎США‏ ‎обнаружило, ‎что‏ ‎чудовищное ‎количество‏ ‎негритят ‎-‏ ‎целых‏ ‎15%, ‎вы ‎только‏ ‎вдумайтесь ‎- ‎растут ‎без‏ ‎отцов ‎и,‏ ‎таким‏ ‎образом, ‎заранее ‎проигрывают ‎в ‎социальной ‎олимпиаде.

2) Негритянским ‎матерям-одиночкам ‎начали‏ ‎платить ‎пособия‏ ‎на‏ ‎детей ‎- ‎достаточные‏ ‎пусть ‎для‏ ‎не ‎очень ‎шикарной, ‎но ‎жизни.

3) По‏ ‎состоянию‏ ‎на ‎2020 ‎год ‎85% ‎американских ‎негритят ‎росли ‎без‏ ‎отцов. ‎Но‏ ‎и‏ ‎это ‎ещё‏ ‎не ‎самое ‎яркое. ‎Самое ‎яркое‏ ‎в ‎том,‏ ‎что‏ ‎американские ‎негры ‎тоже‏ ‎в ‎итоге‏ ‎перестали ‎воспроизводиться ‎(у ‎них‏ ‎суммарный‏ ‎коэффициент ‎сейчас‏ ‎практически ‎тот‏ ‎же, ‎что ‎у ‎белых ‎-‏ ‎кажется,‏ ‎1,7 ‎ребёнка‏ ‎на ‎женщину‏ ‎при ‎минимально ‎необходимых ‎2,1).

Почему? ‎Злые‏ ‎языки‏ ‎предлагают‏ ‎сложить ‎два‏ ‎и ‎два.‏ ‎Негритянские ‎мамы‏ ‎вышли‏ ‎замуж ‎за ‎государство,‏ ‎в ‎связи ‎с ‎чем‏ ‎роль ‎негритянских‏ ‎пап‏ ‎тупо ‎аннулировалась. ‎Негритянские ‎папы ‎предались ‎тому, ‎чему ‎обычно‏ ‎предаются ‎мужчины,‏ ‎оказавшиеся‏ ‎ненужными: ‎бухлу, ‎наркотикам,‏ ‎инфантильным ‎битвам‏ ‎и ‎отсидкам ‎за ‎всё ‎это.‏ ‎Негритянские‏ ‎же ‎мамы, ‎осознав, ‎что ‎они ‎в ‎данной ‎схеме‏ ‎опять ‎потерпевшие,‏ ‎начали‏ ‎урезать ‎количество‏ ‎детей ‎и ‎увеличивать ‎количество ‎социальной‏ ‎активности, ‎требуя‏ ‎больше‏ ‎бонусов ‎на ‎каждого‏ ‎ребёнка ‎-‏ ‎то ‎есть ‎продуктовых ‎карточек‏ ‎на‏ ‎доширак.

Прототип ‎же‏ ‎идеи ‎«отменить‏ ‎к ‎такой-то ‎матери ‎пенсии» ‎обкатан‏ ‎в‏ ‎КНР ‎(пенсии‏ ‎там ‎традиционно‏ ‎носили ‎- ‎там, ‎где ‎выплачивались‏ ‎-‏ ‎довольно‏ ‎символический ‎характер).‏ ‎

Мы ‎все‏ ‎знаем ‎демографическую‏ ‎ситуацию‏ ‎в ‎Китае, ‎но‏ ‎сформулирую ‎здесь, ‎чтобы ‎не‏ ‎было ‎разночтений:‏ ‎китайцы‏ ‎вваливают ‎кучу ‎средств ‎в ‎качество ‎потомства, ‎экономя ‎на‏ ‎его ‎количестве.‏ ‎Мамы‏ ‎шепчут ‎детям ‎«ты‏ ‎должен ‎быть‏ ‎сильным, ‎иначе ‎зачем ‎тебе ‎быть»,‏ ‎и‏ ‎тренируют, ‎с ‎разным ‎успехом, ‎трудоголиков ‎и ‎отличников ‎-‏ ‎но ‎в‏ ‎количестве‏ ‎примерно ‎«одна‏ ‎семья, ‎полтора ‎ребёнка». ‎

Между ‎прочим,‏ ‎недавно ‎упоминавшиеся‏ ‎мною‏ ‎(см. ниже) ув. ‎джайны ‎(что-то‏ ‎вроде ‎функциональных‏ ‎евреев ‎Индии) ‎имеют ‎ту‏ ‎же‏ ‎проблему: ‎у‏ ‎них, ‎довольно‏ ‎богатых ювелиров-банкиров-торговцев, ‎патриархальность ‎семей ‎сочетается ‎с‏ ‎инвестициями‏ ‎в ‎детей,‏ ‎и ‎это‏ ‎приводит ‎а) ‎к ‎дичайшему ‎перекосу‏ ‎в‏ ‎сторону‏ ‎«не ‎будем‏ ‎рожать ‎девочек»‏ ‎и ‎б)‏ ‎одной‏ ‎из ‎самых ‎низких‏ ‎рождаемостей ‎на ‎субконтиненте. ‎На‏ ‎2018 ‎год‏ ‎суммарный‏ ‎коэффициент ‎рождаемости ‎у ‎них ‎был ‎1,2 ‎ребёнка ‎на‏ ‎женщину, ‎что‏ ‎почти‏ ‎вдвое ‎меньше ‎уровня‏ ‎воспроизводства.

Почему ‎-‏ ‎тоже ‎понятно: ‎вокруг ‎полтора ‎миллиарда‏ ‎индусов,‏ ‎надо ‎экономить ‎на ‎всём, ‎чтобы ‎получить ‎преимущество. ‎А‏ ‎жену ‎себе‏ ‎сына‏ ‎как-нибудь ‎найдёт,‏ ‎вероятно. ‎Впрочем, ‎это ‎не ‎главное‏ ‎- ‎главное,‏ ‎чтобы‏ ‎смог ‎обеспечить ‎своих‏ ‎ма ‎и‏ ‎па, ‎которые ‎столько ‎в‏ ‎него‏ ‎вложили.

…Всё ‎вышесказанное‏ ‎даёт ‎нам‏ ‎основания ‎предположить, ‎что ‎ни ‎вариант‏ ‎«каждой‏ ‎маме ‎по‏ ‎зарплате», ‎ни‏ ‎вариант ‎«нафиг ‎пенсии» ‎не ‎сработают.

Кстати,‏ ‎хинт‏ ‎для‏ ‎любителей ‎вертолётных‏ ‎денег: ‎есть‏ ‎такая ‎штука,‏ ‎как‏ ‎потребительская ‎инфляция. ‎Если‏ ‎коврово ‎бомбить ‎ув. ‎граждан‏ ‎деньгами, ‎то‏ ‎внезапно окажется,‏ ‎что ‎купить ‎на ‎них ‎можно ‎всё ‎меньше. ‎Это‏ ‎потому, ‎что‏ ‎инфляция‏ ‎- ‎всегда ‎налог‏ ‎на ‎бедных.‏ ‎

Пример индийских джайнов, кстати, весьма показателен. С одной стороны, он демонстрирует, как небольшая религиозная секта может оказаться настолько эффективной, что начнёт вытеснять ЕРЖ (!) из бизнеса, в коем коллективный Даг «Голова» доминировал столетиями, а с другой — заодно показывает и последствия такой узкоспециальной эффективности. Вот та реплика о джайнах, о которой упомянуто в цитате выше:

Дисциплина ‎-‏ ‎то‏ ‎есть ‎способность ‎к‏ ‎самопринуждению ‎и‏ ‎самоограничению ‎- ‎есть ‎навык,‏ ‎доступный‏ ‎всем, ‎но‏ ‎используемый ‎не‏ ‎всеми, ‎и ‎это ‎её ‎главная‏ ‎загадка.‏ ‎

Дисциплина ‎умеет‏ ‎творить ‎настоящие‏ ‎чудеса, ‎причём ‎зачастую ‎умеет ‎творить‏ ‎их‏ ‎буквально‏ ‎на ‎пустом‏ ‎месте.

Я ‎люблю,‏ ‎описывая ‎демографические‏ ‎вопросы,‏ ‎повторять, ‎что ‎билет‏ ‎в ‎будущее ‎в ‎наше‏ ‎непростое ‎время‏ ‎имеют‏ ‎в ‎первую ‎очередь ‎два ‎типа ‎групп ‎- ‎«религиозные‏ ‎и ‎богатые».‏ ‎Но‏ ‎нельзя ‎не ‎отметить,‏ ‎что ‎со‏ ‎временем, ‎как ‎правило, ‎эти ‎два‏ ‎понятия‏ ‎сливаются. ‎

В ‎качестве ‎примера ‎можно ‎привести ‎замечательную ‎религиозную‏ ‎общину ‎индийских‏ ‎джайнов.‏ ‎В ‎мире‏ ‎она ‎малоизвестна, ‎но, ‎кажется, ‎религия‏ ‎их ‎в‏ ‎общих‏ ‎чертах ‎похожа ‎на‏ ‎буддийскую. ‎

У‏ ‎них, ‎однако, ‎есть ‎одно‏ ‎практическое‏ ‎отличие: ‎с‏ ‎самого ‎своего‏ ‎появления, ‎а ‎это ‎было ‎примерно‏ ‎2,5‏ ‎тысячи ‎лет‏ ‎тому ‎назад,‏ ‎джайны ‎особенно ‎сильно ‎упирали ‎на‏ ‎принцип‏ ‎«ахимса»,‏ ‎то ‎есть‏ ‎ненасилие/непричинение ‎вреда.‏ ‎Они ‎довели‏ ‎его‏ ‎до ‎максимально ‎возможной‏ ‎строгости. ‎Те ‎былинные ‎«индусы,‏ ‎которые ‎идут‏ ‎и‏ ‎машут ‎перед ‎собой ‎метёлочкой, ‎чтобы ‎не ‎раздавить ‎муравьишку‏ ‎или ‎червячка»‏ ‎-‏ ‎это, ‎собственно, ‎и‏ ‎есть ‎джайны.

Вторым‏ ‎их ‎суперпринципом ‎изначально ‎было ‎нестяжательство‏ ‎и‏ ‎война ‎с ‎излишествами.

В ‎рамках ‎борьбы ‎за ‎строгость ‎соблюдения‏ ‎этих ‎принципов‏ ‎они‏ ‎даже ‎раскололись‏ ‎на ‎тех, ‎кто ‎всё-таки ‎во‏ ‎что-то ‎одевается,‏ ‎и‏ ‎тех, ‎кто ‎считают,‏ ‎что ‎лучшая‏ ‎одежда ‎есть ‎воздух ‎(и‏ ‎поэтому‏ ‎ходят ‎нагишом,‏ ‎пугая ‎окружающих).

В‏ ‎рамках ‎борьбы ‎за ‎принципы ‎джайны‏ ‎запретили‏ ‎себе ‎зарабатывать‏ ‎на ‎жизнь‏ ‎чуть ‎ли ‎не ‎всеми ‎возможными‏ ‎способами‏ ‎-‏ ‎в ‎частности,‏ ‎производством ‎(срубил‏ ‎дерево ‎на‏ ‎дрова,‏ ‎причинил ‎вред), ‎землепашеством‏ ‎(вспахал ‎землю, ‎погубил ‎червячков)‏ ‎и ‎так‏ ‎далее.‏ ‎

У ‎этой ‎общины, ‎казалось, ‎просто ‎не ‎было ‎шансов‏ ‎выжить.

И ‎тем‏ ‎не‏ ‎менее ‎- ‎выжить‏ ‎им ‎требовалось,‏ ‎и ‎они ‎пошли ‎в ‎профессии,‏ ‎не‏ ‎связанные ‎с ‎насилием ‎и ‎причинением ‎вреда. ‎И, ‎в‏ ‎силу ‎суровости‏ ‎требований‏ ‎к ‎себе,‏ ‎в ‎их ‎общине ‎развилась ‎большая‏ ‎старательность ‎в‏ ‎отношении‏ ‎своих ‎специальностей.

И, ‎по‏ ‎странному ‎стечению‏ ‎обстоятельств, ‎это ‎оказались ‎такие‏ ‎специальности,‏ ‎как ‎торговля,‏ ‎банковское ‎дело‏ ‎и ‎ювелирка.

В ‎итоге ‎сегодня ‎джайны,‏ ‎составляющие‏ ‎что-то ‎около‏ ‎0,37% ‎населения‏ ‎Индии, ‎ворочают, ‎по ‎разным ‎оценкам,‏ ‎до‏ ‎20‏ ‎и ‎даже‏ ‎до ‎30%‏ ‎индийской ‎экономики;‏ ‎джайнская‏ ‎община ‎постепенно ‎вытесняет‏ ‎ортодоксальных ‎евреев ‎из ‎бриллиантового‏ ‎квартала ‎в‏ ‎Антверпене‏ ‎(!); ‎и ‎так ‎далее. ‎И ‎на ‎вопросы ‎журналистов‏ ‎«а ‎как‏ ‎же‏ ‎нестяжательство?» ‎они ‎отвечают,‏ ‎что ‎главное‏ ‎- ‎не ‎привязываться ‎к ‎богатству‏ ‎духовно.

Начинали‏ ‎они, ‎повторюсь ‎ещё ‎раз, ‎примерно ‎как ‎кот ‎Матроскин‏ ‎- ‎то‏ ‎есть‏ ‎буквально ‎с‏ ‎голым ‎тылом ‎посреди ‎тревожного ‎мира.

Но‏ ‎когда ‎к‏ ‎джайнам‏ ‎пришёл ‎почтальон ‎Печкин‏ ‎(по ‎индийскому‏ ‎обычаю, ‎вероятно, ‎шестирукий ‎и‏ ‎в‏ ‎ожерелье ‎из‏ ‎цветов ‎и‏ ‎черепов) ‎и ‎спросил, ‎танцуя ‎с‏ ‎мечами,‏ ‎что ‎будем‏ ‎выписывать ‎-‏ ‎они ‎ответили:

— Ничего ‎не ‎буду ‎выписывать.‏ ‎Я‏ ‎экономить‏ ‎буду.

Умение экономить, как видите, стало для джайнов козырной картой. Однако, в условиях, когда многодетность не является составляющей частью конкретного религиозно-культурного кода, на длинной дистанции эта козырная карта всё равно бьётся той, которая есть, к примеру, на руках у лестадианцев. Да, эти финские программисты не столь богаты, как джайны, и не конкурируют с ойропейскими ЕРЖ на ниве торговли бриллиантами, но зато, в отличие от джайнов — увеличивают собственное число.

Из чего становится видно, что богатство — не является ключевым фактором в преодолении демографического кризиса. И это не зависит от того, к какой цивилизации принадлежит богач. Вот, допустим, пример из Status Civilization, в которой немало элитных рептилоидов — многодетны:

80-летний миллиардер, внук основателя модного дома Hermes Николя Пуэш планирует усыновить своего 51-летнего садовника, чтобы передать ему часть своего наследства. У престарелого миллиардера нет детей, близких родственников, жены, поэтому он хочет отдать деньги тому, кто долгие годы был рядом — садовнику.

Как сообщает Tribune de Genève, Пуэш, которому принадлежит от 5 до 6% акций бренда, производящего роскошные кожаные изделия, хочет передать половину своего богатства «бывшему садовнику и разнорабочему», 51-летнему мужчине «из скромной марокканской семьи». Чем он так ему полюбился, не известно.

Ключевым для прохождения между двумя описанными выше крайностями я считаю мировоззрение. На что намекает нам и пример упомянутой Южной Кореи, демографическая карта каковой выглядит вот так:

Видите закономерность, да? Минимальный уровень воспроизводства — в наиболее поражённом передовитыми веяниями мегаполисе — Сеуле. Максимальный — в самом удалённом от этой столицы материковом регионе, расположенном, по корейским меркам, у чорта на куличках. Причиной я бы назвал то, что в отдалённой местности — обычно выше уровень пассионарности, но зато ниже социальная атомизация. Та самая, против которой борются отечественные ватники, основывая сетецентричные самоуправляемые организации вроде «Русской общины» и «Северного человека».

Я не раз упоминал тут, что вступил в местную «Русскую общину» в моём городе, а потому регулярно вижусь с другими её участниками IRL. Так вот, среди них — полно многодетных людей, и при этом они не являются богатыми, хотя и не бедствуют. Это высококвалифицированные рабочие, ИТРовцы, военные, индивидуальные предприниматели в разных сферах деятельности и прочие люди с совершенно разными взглядами, которых, однако, сплачивает между собой тот подвид здоровой маргинальности, о котором регулярно пишу и я сам, и товарищ Мараховский. Вот, из опубликованного в начале декабря:

… Действительная популяционная‏ ‎ценность ‎совпадает‏ ‎с ‎субъективной и‏ ‎с ‎общественно‏ ‎одобряемой очень‏ ‎не ‎всегда ‎и‏ ‎совершенно ‎не ‎обязательно.

И ‎в‏ ‎ситуации, ‎вырисовывающейся‏ ‎сегодня‏ ‎- ‎действительная, ‎настоящая ‎популяционная ‎ценность ‎человека ‎зачастую ‎как‏ ‎раз ‎и‏ ‎состоит‏ ‎в ‎способности ‎индивида‏ ‎быть ‎маргиналом.

То‏ ‎есть ‎когда ‎все ‎лучшие ‎лемминги‏ ‎бегут‏ ‎к ‎обрыву, ‎не ‎бежать ‎(да, ‎это ‎легенда, ‎но‏ ‎метафоричная).

Когда ‎все‏ ‎пишут‏ ‎рецензии ‎на‏ ‎слово ‎пацана, ‎читать ‎Августина.

Когда ‎все‏ ‎спасают ‎планету‏ ‎от‏ ‎перенаселения ‎с ‎помощью‏ ‎вазэктомии, ‎поступать‏ ‎наоборот.

Когда ‎все ‎являются ‎обычными,‏ ‎небогатыми‏ ‎и ‎неверующими‏ ‎человеками — не ‎быть‏ ‎одним ‎из ‎них.

<…>

Сам‏ ‎исторический‏ ‎момент, ‎когда‏ ‎«обычный ‎-‏ ‎это ‎небогатый‏ ‎и‏ ‎неверующий», ‎откровенно ‎ненормален.‏ ‎Небогатство ‎и ‎неверие ‎-‏ ‎это, ‎простите,‏ ‎на‏ ‎практике ‎суть ‎два ‎вопящих ‎сигнала ‎об ‎отсутствии ‎амбиций‏ ‎и ‎жизненной‏ ‎силы.‏ ‎Они ‎просто ‎не‏ ‎могут ‎быть‏ ‎обычностью, ‎не ‎имеют ‎права ‎быть‏ ‎нормой.

Быть‏ ‎обычным ‎в ‎здоровом ‎обществе ‎- ‎значит, ‎напротив, ‎иметь‏ ‎жизненную ‎алчность‏ ‎и‏ ‎сверхличностные ‎ценности‏ ‎(в ‎этом ‎смысле ‎и ‎«быть‏ ‎богатым» ‎и‏ ‎«быть‏ ‎верующим», ‎повторю ‎своё‏ ‎обычное ‎утверждение,‏ ‎можно ‎весьма ‎по-разному).

«Богатство» ‎здорового‏ ‎человека‏ ‎есть ‎стремление‏ ‎к ‎ресурсности.‏ ‎Это, ‎как ‎ни ‎поверни, ‎добродетель.‏ ‎Стремиться‏ ‎иметь ‎возможность‏ ‎разрешать ‎трудности‏ ‎и ‎помогать ‎ближним ‎(или ‎хотя‏ ‎бы‏ ‎близким)‏ ‎- ‎значит‏ ‎иметь ‎жажду‏ ‎жизни.

Если ‎это‏ ‎стремление‏ ‎к ‎богатству ‎ещё‏ ‎и ‎вооружено ‎достаточной ‎силой‏ ‎маргинальности, ‎чтобы‏ ‎не‏ ‎тратить ‎заработанное ‎на ‎пустую, ‎но ‎социально ‎одобряемую ‎чушь‏ ‎- ‎то‏ ‎к‏ ‎достоинству ‎алчности ‎добавляется‏ ‎ещё ‎и‏ ‎достоинство ‎ума.

Вера ‎же ‎- ‎чисто‏ ‎функционально‏ ‎есть ‎способность ‎к ‎долгосрочному ‎планированию ‎и ‎приложению ‎усилий‏ ‎ради ‎стимулов,‏ ‎выходящих‏ ‎за ‎пределы‏ ‎моментальных ‎печеньки ‎и ‎электрошокера ‎(поэтому‏ ‎отличить ‎настоящего‏ ‎верующего‏ ‎от ‎ненастоящего ‎очень‏ ‎легко: ‎достаточно‏ ‎взглянуть, ‎прилагает ‎ли ‎он‏ ‎к‏ ‎чему-нибудь ‎долгосрочные‏ ‎сверхусилия. ‎Если‏ ‎нет, ‎то ‎ни ‎во ‎что‏ ‎он‏ ‎не ‎верит,‏ ‎просто ‎врёт‏ ‎сам ‎себе).

Внимание, ‎вопрос:

— Человек, ‎не ‎имеющий‏ ‎моджо‏ ‎амбиций,‏ ‎неспособный ‎прилагать‏ ‎долгосрочные ‎усилия,‏ ‎не ‎стремящийся‏ ‎повысить‏ ‎свою ‎ресурсность, ‎а‏ ‎также ‎неспособный ‎противостоять ‎тупым‏ ‎разводкам ‎и‏ ‎избрать‏ ‎себе ‎в ‎авторитеты ‎держателей ‎умного ‎одобрения ‎- ‎он‏ ‎что, ‎держатель‏ ‎какой-то‏ ‎великой ‎наследственной ‎ценности?‏ ‎Если ‎не‏ ‎секрет ‎- ‎в ‎чём ‎она‏ ‎выражается?

Здесь‏ ‎хочется ‎высказать ‎ещё ‎одно ‎соображение.

Одной ‎из ‎самых ‎грустных‏ ‎ошибок ‎XX‏ ‎столетия‏ ‎стала ‎путаница,‏ ‎в ‎результате ‎которой ‎отличность ‎стали‏ ‎идентифицировать ‎с‏ ‎оригинальностью. Вероятно,‏ ‎это ‎помогало ‎продавать‏ ‎революционные, ‎выражающие‏ ‎индивидуальность ‎кроссовки ‎- ‎но‏ ‎это‏ ‎было ‎исключительным‏ ‎враньём.

В ‎действительности‏ ‎отличность ‎прекрасно ‎себя ‎чувствует ‎на‏ ‎шкале‏ ‎обычности. ‎Уметь‏ ‎подтянуться ‎25‏ ‎раз, ‎пока ‎все ‎в ‎классе‏ ‎подтягиваются‏ ‎10‏ ‎- ‎вот‏ ‎что ‎есть‏ ‎здоровое ‎отличие.‏ ‎Уметь‏ ‎нарисовать ‎купающуюся ‎Вирсавию,‏ ‎пока ‎все ‎в ‎студии‏ ‎осваивают ‎горшок‏ ‎с‏ ‎сиренью ‎- ‎вот ‎что ‎есть ‎здоровое ‎отличие. ‎Получить‏ ‎полковника ‎в‏ ‎34,‏ ‎иметь ‎доход ‎втрое‏ ‎среднего ‎по‏ ‎профессии, ‎понимать ‎какую-нибудь ‎сложную ‎теорему‏ ‎или‏ ‎о ‎чём ‎писал ‎Платон ‎в ‎«Тимее» ‎- ‎не‏ ‎имеет ‎в‏ ‎себе‏ ‎ничего ‎оригинального,‏ ‎но ‎по-хорошему ‎отличается.

Быть, ‎как ‎говорят‏ ‎биологи, ‎сверхтипичным представителем‏ ‎своего‏ ‎вида ‎- ‎это‏ ‎отлично ‎и‏ ‎банально ‎одновременно.

В ‎России-2024 ‎быть‏ ‎пассивным‏ ‎экстремистом, рисовать ‎красные‏ ‎треугольники ‎на‏ ‎жёлтом ‎фоне ‎и ‎иметь ‎вечное‏ ‎освобождение‏ ‎от ‎физры‏ ‎по ‎причине‏ ‎расстройства ‎питания, ‎безусловно, ‎будет ‎оригинально‏ ‎-‏ ‎но‏ ‎мы ‎никак‏ ‎не ‎можем‏ ‎назвать ‎эту‏ ‎оригинальность‏ ‎отличной. Безусловно, ‎если ‎мы‏ ‎уроним ‎телевизор ‎с ‎пятого‏ ‎этажа, ‎он‏ ‎приобретёт‏ ‎уникальные ‎формы ‎- ‎но ‎его ‎ценность ‎как ‎телевизора‏ ‎изменится, ‎пожалуй,‏ ‎к‏ ‎худшему.

А ‎теперь ‎вернёмся‏ ‎к ‎депопуляции.

Вполне‏ ‎логично ‎предположить, ‎что ‎задачка, ‎поставленная‏ ‎перед‏ ‎новым ‎поколением ‎ув. ‎землян ‎ув. ‎Провидением, ‎состоит ‎в‏ ‎том, ‎чтобы‏ ‎провести‏ ‎новый ‎раунд‏ ‎естественного ‎отбора ‎и ‎оставить ‎на‏ ‎нашей ‎планете‏ ‎лишь‏ ‎жизнеспособных ‎- ‎то‏ ‎есть ‎имеющих‏ ‎амбиции, ‎алчность ‎и ‎веру.‏

И‏ ‎то, ‎как‏ ‎этот ‎раунд‏ ‎обставляется, ‎выглядит ‎куда ‎более ‎щадяще,‏ ‎нежели‏ ‎какое-нибудь ‎извержение‏ ‎вулкана, ‎некритично‏ ‎убивающее ‎90% ‎популяции ‎и ‎создающее‏ ‎пресловутое‏ ‎«бутылочное‏ ‎горлышко». ‎

Нынешний‏ ‎демографический ‎вулкан по‏ ‎крайней ‎мере‏ ‎честно‏ ‎предоставляет ‎каждому ‎возможность‏ ‎выбрать, ‎хочет ‎ли ‎он‏ ‎быть ‎живым‏ ‎и‏ ‎довольным ‎маргиналом ‎или ‎вымирающим ‎унылым ‎какулюдеем.

К ‎сказанному ‎остаётся‏ ‎добавить, ‎что‏ ‎ув.‏ ‎нам ‎повезло ‎-‏ ‎мы ‎живём‏ ‎в ‎стране-маргинале, ‎полагающей, ‎что ‎нас‏ ‎должно‏ ‎быть ‎много. ‎То ‎есть ‎с ‎социальной ‎одобряемостью ‎жизнелюбия‏ ‎у ‎нас‏ ‎особых‏ ‎проблем ‎не‏ ‎просматривается ‎- ‎достаточно ‎просто ‎быть‏ ‎по-хорошему, ‎правильно‏ ‎обычным‏ ‎ув. ‎россиянином.

Да, достаточно быть обычным.

Мы тут, видите ли, строим новый ковчег, призванный спасти взрослое население Этой Страны от социально одобряемого эльфийскими рептилоидами массового самовыпиливания.

И роль мостков, ведущих в упомянутый ковчег, играет уверенность, что у Бога нет рук, помимо наших, а также в том, что если у нас есть мы, то это позволит нам справиться с вызовами, брошенными нам в лица бушующим демографическим вулканом.

Кто не хочет в ковчег из соображений, перечисленных на картинке в начале поста — того никто не заставляет.

Ведь свобода воли — на то и свобода воли, чтобы каждый — будучи экзаменуемым Долгим Временем — мог проявить свои наклонности к созиданию либо к разрушению.

ЖЖ: ifc


Warning: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable in /var/www/u0666841/data/www/russiapost.su/wp-includes/comment.php on line 959

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показан

Подпишитесь на нас и вы ничего не пропустите: